Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Стихи

Похоже, это уже традиция, что осень и в частности сентябрь у меня жутко стихотворные месяцы. Как-то в другое время года меня в такое проявление творчества меньше тянет. А тут одно корявое стихотворение на другом. При этом такие, что в общем и целом не такие уж и корявые и местами мне даже нравятся.
Вчера разобрала таки понаписанные за последние пару месяцев, как попало, стихи. Возникло непонятно желание опубликовать. Пока не решила как к нему относиться. Потому что это далеко не лучший из моих талантов. И как-то оно слишком близко и лично. Но не знаю, когда-то я уже кое-что на одном маленьком сайте с психу публиковала. Может и более осмысленно сделаю.

@темы: Творчество

---

Потерявшаяся принцесса

В порыве вдохновения решила сделать то, ещё никогда не делала. Зачем это сделала не знаю, но сделала. А именно начитала текст для записи. Текст мой, так что читала как того хотелось. К тому же давно хочется перетаскать то, чего нет в дневниках, но есть на фикбуке и опубликовать то, что в бумажном виде. Не знаю будет ли кому-нибудь интересно, но выкладываю текст и аудио запись.

Сама история - это одна из попыток осуществить давнюю мечту начать писать сказки. Сказка не совершенна, но мне она нравится. К тому же она планирует стать одной(но не первой хронологически) из цикла сюжетных историй. Поэтому сказку эту я, как автор очень тепло люблю и дорожу ей.

Автор: Вениа
Фэндом: Ориджиналы
Пейринг или персонажи: Дракон/Принцесса
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Фэнтези, Философия
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание:Сказка о влюбившейся в дракона принцессе
Посвящение: Посвящается Валерию Бербенцову
Публикация на других ресурсах: Запрещено
Примечания автора:
Сказка немного не сказочная, но какая есть, давно хотела начать работать в жанре. Посмотрим, что будет дальше

В лесу заблудилась принцесса. Она сбила ноги в кровь. И казалось того и гляди сердце выпрыгнет у неё из груди. Она бежала без оглядки. Бежала, не разбирая дороги. Цели куда-то попасть у неё не было. Она надеялась, что если будет бежать достаточно быстро, то укроется от всего настигшего её ужаса.

Она проиграла войну. Долгую и кровопролитную. Когда она осознала, что проиграла, то думала, что на этом все закончилось. Но, увы…

Худшие её страхи нагоняли. И она боялась увидеть хоть малейший просвет сведи крон многовековых деревьев. Раньше принцесса не знала, что можно так бояться. Ей хотелось найти уголок поукромней и забиться в него, но останавливаться было слишком страшно.

Когда-то красивое белое платье изорвалось и испачкалось. Волосы, собранные в прическу, превратились в бесформенную массу, теряемую частями в особенно густых зарослях.

Когда последние силы покинули её, и принцесса упала без сил, она поняла, что забыла кто она. Забыла, кем она является, забыла непреложные истины, которые знала всегда. Пожар войны лишил её всего.

Стоило ли оно того? Едва ли. Но тогда она принимала единственные верные решения. Но… но драконий огонь поглощает все. Осталось понять, не поглотил ли он её душу. Наверное, именно эта мысль позволила ей подняться и пройти ещё немного до более-менее отражающей лужи.

Как же жалко она выглядела…. Никогда бы не подумала, что с ней подобное может случиться. Но нужно меньше связываться с драконами, чего ещё от них ожидать. Перебросив остатки, когда-то красивых волос за спину и попробовав их хоть как-то пригладить, принцесса с удивлением поняла, что ещё может о подобном думать. А ещё, что несмотря на то и дело вспыхивающую злость к вогнавшему её в это состояние дракону, не может думать о нем плохо. И почти готова его простить. Чуть позже обязательно так и сделает. Драконы – вероломны, чего с них взять?

Эта мысль горько отозвалась внутри, напоминая обо всем загнавшим её в сегодняшний день. Но принцесса постаралась отважно отогнать её подальше. Не за тем она так далеко забежала.

Платью и волосам уже ничем не помочь. И где-то на опушке леса осталась невинность. Осталось понять умеет ли она ещё верить. Если да, то все будет хорошо. Если нет, то… то она бы тут не стояла.

А ссадины с лица и рук сойдут, даже шрамов не останется! А ноги… ноги никто не увидит, тем более сердце. Если она выберется из этого леса, то найдет самые удобные из возможных туфли. Главное с драконом раньше времени не встретиться. А не то он умеет смотреть прямо в душе, а ещё путать мысли. С ним никакие привычные законы не работают.

С ним все иначе. Мир преображается и расцветает новыми красками. С ним она впервые оторвалась от книг и увидела настоящую жизнь. От этих воспоминаний принцесса чуть не расплакалась. Но все слезы были выплаканы, и она слишком далеко убежала, чтобы возвращаться назад. Да и куда возвращаться? В тот кромешный ужас из которого она так долго искала выход? Нет, уж, спасибо.
Сумев, наконец, остановиться принцесса осмотрелась по сторонам. Спасаясь от прошлого, себя самой и дракона, она оказалась на болоте.

Земля под босыми ногами неприятно проседала. Поблизости уже кружились орды комаров, а из лужи на неё смотрела огромная жаба.
Вздохнув, и потянувшись принцесса заметила мигающие впереди мерцающие огоньки. Что ж… бежать за болотным огнем дело, как известно, гиблое. Но это тоже свет, который куда-то приведет. К тому же у принцессы век не долог, так что нужно или становиться королевой, или погибать здесь, а этого совсем не хочется.

Решившись на это, принцесса зашагала вперед. Уже без спешки и паники. Нужно выбираться из этого леса, по пути разобравшись, кто она и чего хочет. А потом уже можно и дракона найти, а не то вдруг ему одиноко….


Cкачать Вениа Потерявшаяся принцесса бесплатно на pleer.com

@темы: Сказки, Сказки о Драконе и Принцессе, Творчество

---

Между разных миров

Автор: Вениа
Бета: Леди Морринган
Название: Между разных миров
Фендом: Гарри Поттер
Дисклеймер: Джоан Роулинг
Жанр: Приключения, Фентази, ER
Рейтинг: PG-13
Направления: Джен, Гет
Персонажи: Гарри Поттер, Люциус Малфой, Нарцисса Малфой, Драко Малфой, Абраксас Малфой, Северус Сней, множество ОМП и ОЖП и другие
Пейринги: Люциус Малфой/Нарцисса Малфой
Предупреждения: AU, OOC, ОМП, ОЖП
Размер: Макси
Статус: в процессе
Публикация на других ресурсах: С разрешением автора
Описание: А что было бы если.... Вопрос безусловно интересный, хоть и бесполезный. И тем не менее то и дело задается, когда от нечего делать, когда от отчаянья, когда ещё от чего. Вот и Люциус Малфой имел глупость помечтать, а потом выяснил, что осторожнее нужно быть с мечтами они имеют свойство сбываться.
Примечания автора: Впервые писать в фандоме очень и очень волнительно. Пока плохо знаю, что получится, надеюсь, что прилично. Даже если нет, то работа все равно мне очень нравится в обилие своих персонажей я влюбилась по уши и это уже стоит потраченного времени.

Пролог
Канун Рождества. Пресловутого духа сего праздника Люциус за собой не замечал с тех пор, как Драко стал подростком. А с текущими бесконечными судами о празднике и думать противно. Но мнения Малфоя никто не спрашивал. Повсюду пошло мигали украшения, и счастливые рожи прохожих раздражали до невозможного.

Покинув здание министерства, Люциус захромал в сторону ближайшей подворотни, чтобы аппарировать домой. После Азкабана болела спина, да и последствия множества темных заклинаний ещё сказывались, несмотря на полгода лечения.
Трость звучно стучала по покрытому тонким слоем льда тротуару, зима выдалась на редкость холодной. К моменту попадания домой Люциус успел порядком озябнуть, к тому же в Уилшире шел снег, тут же забившийся за шиворот. Так что до гостиной с горящим камином Люциус добрался ещё злее, чем был.

Тут же устроилась Нарцисса, без интереса читающая книгу, судя по кислому выражению лица – любовный роман.

- Как все прошло?

- А ты как думаешь? – срываться на ней не слишком справедливо и позже он обязательно устыдится, но сейчас не до этого.

Хочется выпить и закурить, только он бросил. Курить, когда Нарцисса носила Драко, пить после окончания войны, какие-то там его лекарства несовместимы с алкоголем, до ужина ему нельзя, а тогда в как раз будет краткий промежуток между воздействием на него одной непонятной бурды на другую. Отчего так, Люциус не знает, больше нет Северуса, чтобы ему объяснить. И последовать за другом нет никакого желания. Малфой любит жить.

- Они отказались снять арест с наших счетов?

- Со всех – да, но с части сняли. Им нравится издеваться.

Откинувшись в кресле и вытянув ноги, Люциус тяжело вздохнул, в который раз за последнее время подсчету не поддавалось.

– Драко что-то пишет?

- Да, прислал открытку и письмо с извинениями. Он не вернется на Рождество, - с большим энтузиазмом, чем раньше, но, не отрываясь от книги, отозвалась Нарцисса.

- И правильно сделает. Не удивлюсь, если он решит никогда не возвращаться.

- Он вернется, только дай ему время. Драко сильнее, чем сам думает.

- Так же, как и ты.

- Так же, как и мы.

За этот короткий промежуток времени, Нарцисса успела подняться и дойти до его кресла. На секунду прикоснувшись к плечу, она ушла, ставя точку в их разговоре, оставив мужа отдыхать. Люциус даже не знал, хотел ли он, чтобы она осталась или же хорошо, что ушла и они не начали вести заунывные разговоры.

Но без них вечер не прошел бы, поэтому Люциус завел один из этих заунывных разговоров за ужином.

- Ты когда-нибудь думала, как сложилась бы наша жизнь не будь всего этого?

- «Всего этого» – это чего?

- Войны, судов, лорда.

- Все уже случилось, и лучше суды, чем Азкабан.

Нарцисса взяла его за руку и заглянула в глаза. Она тоже ещё не отошла от войны и вздрагивала при каждом шорохе.

- И все же, представь, что Лорда никогда не было в нашей жизни.

- Не факт, что тогда были бы мы.

К разговору Нарцисса вернулась сама, после ужина, когда они переместились в гостиную, она взялась за вышивку, а Люциус сидел у огня с третьим за вечер бокалом вина.

- Ты бы не пил.

- Что?

- Не будь Лорда в нашей жизни, ты бы - не пил.

- Цисс….

Знал бы, что она к этому сведет, не сказал бы.

- А ещё у нас было бы больше детей, и жили бы мы в светлом небольшом доме. Навряд ли, были бы столь богаты, скорее наоборот…. Но мы бы справились.

Вышивка была позабыта, а лицо Нарциссы стало грустным прегрустным, того и гляди расплачется. Отставив вино в сторону, Люциус внимательней посмотрел на жену.

- Давно ты об этом думаешь?

- Когда как, стараюсь пореже. Знаю, что глупо и неверно, но иногда так хочется узнать, что бы было, послушай ты меня и пойди против отца, не прими метку.

- Нашу помолвку бы разорвали. Меня заклеймили бы трусом и предателем, а тебя срочно выдали замуж. Мы оба все бы потеряли.

К этому моменту Люциус уже сидел на полу и гладил жену по коленке. Он и не думал, что его желание просто поговорить и найти повод для улыбки попадет в настолько больное место.

- Я знаю, но позови, я бы сбежала с тобой. Если бы ты из-за меня отказался стать убийцей, я бы смогла оставить и семью, и положение в обществе, и всю привычную жизнь.

- Никогда не подозревал в тебе безумия. Всегда считал, что помешательство не для тебя.

- Это был исключительный случай. К тому же я знала за кого бы меня отдали, если бы не ты.

- Вот в это уже верю. А сбеги ты со мной, потом бы ещё состроила большие и несчастные глаза родителям, что на предательство не способна, но такой коварный Малфой тебя выкрал.

- Нас бы тогда даже предателями крови не заклеймили и с фамильных древ не подумали бы выжигать! Только прокляли бы напоследок.

Горячо принялась рассуждать Нарцисса, в ответ на смешливый тон мужа. После этого предложения он совсем рассмеялся и корявым голосом продолжил:

- Чтоб вам как кроликам плодиться, глупые дети. И оставили бы выживать. Лучше воспитательной меры и не изобрести!

Вот тут и Нарцисса наконец вышла из состояния глубокой задумчивости и рассмеялась.

- А я не против такого проклятья.

- После пятой беременности ты бы так не думала. К тому же, мы ведь ещё и выживаем в экстремальных условиях!

- И как нас занесло на Амазонку или в Сибирь?

- Ты ещё скажи в Африку. Нам и без этого хватило бы приключений. И это мы ещё решили, что Белла с твоим выбором смирилась.

- Белла и с чем-то смирилась? Мне кажется, она даже с фактом своей смерти и то спорит.

- Вот чего-чего, а второго пришествия Беллатрикс точно не надо, - посерьезнел Люциус.

Они долго ещё сидели и придумывали, как бы выглядел параллельный мир, без их участия в войне. Даже пару имен для несуществующих детей изобрели. Чего не делали даже будучи влюбленными подростками. Но настроение и вечер располагали. С этими мыслями они и легли спать.

На следующие утро Люциус проснулся ещё раньше обычного. Нарцисса удачно подсунула под него холодную пятку. Поворчав о её вечно лягушачьих лапках, и укрыв одеялом получше, он отправился умываться. Дел было запланировано предостаточно.

Работа помогала отвлечься, да и сидеть без дела Люциус никогда не умел. К обеду Малфой был вынужден признать, что не может сосредоточиться. В памяти постоянно всплывал вчерашний разговор. Раз за разом, Люциус перекручивал его в голове, подмечая все новые детали. Понимая всю абсурдность этих мыслей, а так же свое бессилие отбросить их, Люциус злился. В таком расположении духа он и покинул родное поместье, отправившись в Лондон по делам. Из-за необходимости долго идти по магловским улицам, настроение все больше ухудшалось. Стоило добавить ещё и отвратительную погоду, и напомнившие о себе ранения. Так что, когда его окликнули, Люциус был готов разорвать несчастного в клочья.

Пытаясь найти того, кто его звал, Люциус пропустил момент, когда его толкнули. Лестница была скользкой, и стоило немного потерять устойчивость, вернуть её уже не получилось. До невозможного неудачно Люциус Малфой упал.
Шуму это событие подняло много, некоторые смеялись неприкрыто, пока не поняли, что Малфой не шевелится. Вот тут-то и началась настоящая шумиха. Первыми среагировали маглы: обступили со всех сторон, вызвали скорую. Бывшим тут же волшебникам ничего не осталось кроме как наблюдать за происходящим.

Малфой был жив, но приходить в себя не торопился. Приехавшие медики констатировали кому и увезли в больницу. Мешать им маги не стали, а сообщили в соответствующий департамент, те в свою очередь оповестили Нарциссу и объяснили, что делать.

На следующий день Малфой был переведен в клинику Святого Мунго, но его состояние так и не удалось изменить ни врачам, ни целителям. Оставалось только ждать, когда он придет в себя или умрет.
Глава 1. Ознакомление
Последнее, что помнил Люциус – это то, как он ударился головой о мостовую. Было больно, а ещё больше унизительно. На удивление голова не болела, да и во всем теле ощущалась непонятная легкость. Стоило Люциусу пошевелиться чуть резче, и под ним неприятно скрипнула пружина. Это навело на мысль, что неплохо бы посмотреть, где он, а позже выяснить, что случилось, ясно же, что он не на улице лежит.

Открыв глаза, Люциус увидел стену, обклеенную неяркими обоями с цветочным орнаментом, чуть в стороне была деревянная дверь. Сев, удалось рассмотреть комнату получше.

Маленькая спальня, оформленная в теплых неярких тонах. Из мебели двуспальная кровать, на которой он и лежал, большой шкаф для одежды и женское трюмо, запихнутое в угол. Так же в комнате было две двери, одна из которых очевидно вела в ванную и два окна, занавешенных легкими шторами.

Поднявшись, Люциус подошел к окну. На дворе было ясное солнечное летнее утро. Под окнами раскинут небольшой садик, до конца принадлежавшей хозяевам земли.

Увидев себя в зеркале, Люциус остановился и задумался, даже испугался. Ситуация становилась все чудней. Смотрело на него его отражение, но несколькими годами моложе. И несколько иначе выглядящее, особенно если сравнивать с тем, каким он был до Азкабана и войны. Нет аристократического блеска, да и спина не столь гордо выпрямлена, мышцы развиты хуже.
Теперь вопросов, куда он попал, стало в три раза больше, а ещё к ним прибавились «кто же я такой». Подумать над этим как следует, не удалось. Дверь открылась, и в комнату влетело два белобрысых урагана. Не успел Люциус опомниться, как уже был схвачен за обе руки и потянут в сторону двери.

Близнецы без умолку вещали, выделить из этого удалось, что папе не нужно идти на работу, что он обещал с ними поиграть и даже куда-то сходить, а мама утверждала, что он ещё спит и будить его нельзя, потому что папа устал на работе.

- Подождите.

Наконец вернул себе способность мыслить Люциус. Дети и вправду остановились и уставились на него в две пары серых глаз, точно таких же как у него самого.

- Для начала, папе нужно умыться и позавтракать.

Что ещё можно сказать детям, Люциус не до конца понимал, отчего замолчал. На его удачу пауза получилась недлинной, ему на помощь пришел юноша лет пятнадцать на вид, влетевший в открытую дверь.

- Фобос, Деймос, что вам мама говорила!

Строго смотря на младших из-под бровей, негромко начал юноша.

- Папа уже проснулся! - обиженно начал один из близнецов.

- И мы его не будили, - продолжил другой.

- Идите вниз, - снисходительней закончил юноша.

Близнецы вопросительно посмотрели на Люциуса и после его утвердительного кивка покинули комнату.

- Прости, пап, не заметили, когда они успели.

- Все нормально.

После этого юноша, имя которого так и не прозвучало, кивнул и ушел, вслед за братьями, а Люциус направился в ванную.

Комнатка оказалась крошечной, но чистой и довольно красивой. Выбрав сухую зубную щетку и такие же полотенца, Люциус принялся приводить себя в порядок. Потом направился одеваться. Найти нужную одежду оказалось проще простого. На вешалках висела всего пара комплектов мужских вещей справа и женских слева. Вся остальная одежда магически убрана, как её всегда зачаровывала Нарцисса в своем гардеробе. В ящиках лежало белье, по тому же принципу, что и одежда: в правом – его, в левом – жены, личность которой ещё предстояло выяснить. В самых же нижних ящиках хранились постельное белье и полотенца. На антресолях стояло несколько заклятий, среди которых Люциус заметил незримого расширения. Видно там хранились вечно накапливающиеся в доме вещи, уже не используемые или мало используемые, но ещё способные пригодиться.

Теперь предстояло спуститься вниз и выяснить, что же здесь происходит. При этом постараться не выдать себя. За дверью был узкий коридор, в который выходило ещё несколько дверей. Кухня находилась на первом этаже, и найти её тоже не было трудно. Там уже кто-то сидел и говорил, правда, стоило Люциусу появиться, разговор сошел на нет.

- Доброе утро, дорогой. Я говорила детям держаться подальше от спальни, но они не послушались.

- Доброе. Я сам проснулся.

- Привет, пап.

Отвечать стало труднее, как и сохранять лицо. Пусть он в тайне и надеялся, но увидеть Нарциссу и увидеть её такой не ожидал. Моложе, без вечного отпечатка война на лице. Тоже красивая, но отличная от себя привычной. Кожа темнее, покрытая загаром. Полнее, но при этом здоровее и улыбчивей. Не такая ухоженная. Приглядеться будет сложно.
Нарцисса стояла у плиты, то и дело, посматривая, как идет готовка. Тут же у неё за спиной резался хлеб, а потом нож намазывал кусочки маслом, после чего бутерброды складывались на тарелку.

За столом сидел с полусъеденным бутербродом и полупустой чашкой чая одиннадцатилетний Драко. И если Люциуса не подводила память, то эта версия от памятной ему отличалась.

Люциус растерялся, что делать он представлял с трудом. Вернее понятно, что по программе должен быть завтрак, приготовленный его женой, мерлинова борода, как звучит то…. Только вот, как и что нужно сделать.

- Накормишь? – получилось более вопросительно, чем следовало.

- Садись, - рассмеялась Нарцисса.

Чай Нарцисса налила сама, а по мановению её волшебной палочки на стол опустились тарелки с оладьями и бутербродами и пара вазочек с вареньем.

Так как Люциус все больше не понимал происходящего, больше походящего на сон, он принялся за завтрак. Думая, какая у него богатая фантазия, раз выдала Нарси в переднике у плиты и при этом довольной жизнью. Готовила она, кстати, вкусно, если судить по оладьям и варенью.

Пока Люциус размышлял об этом и попутно пил чай, на кухню пожаловало ангелоподобное существо, при виде которого он чуть не подавился.

- Доброе утро, - сообщила девочка, улыбаясь.

После чего полезла за стол. Поздоровавшись с ней, Нарцисса поспешила поставить перед дочерью оладьи и чай. До варенья с бутербродами она успела добраться сама. Люциус же только смог что-то промычать в её адрес, желая ребенку доброго утра. Все силы уходили на контроль над эмоциями.

- А Аль уже проснулся?

- Он несколько часов как встал. Ещё раньше меня поднялся, - фыркнул Драко.

- Чего это он?

- Получал очередное послание от поклонниц.

Так же без энтузиазма отозвался Драко. А девочка тем временем задумалась, не забывая впрочем о варенье. А Люциус не мог заставить себя перестать разглядывать это очаровательное создание. Девочка была несколькими годами младше Драко. Маленькая, худенькая, со светлой кожей, ореолом почти бесцветных волнистых волос, такого же оттенка как у Драко и самого Люциуса, и голубыми глазами на пол лица. Задумавшись, она болтала под столом ногой, вторую поджав под себя, и морщила хорошенький носик.

- Спика, сколько тебе повторять сидеть по-человечески!

- Мне так удобнее, мам.

Недовольный и уставший взгляд севшей за стол Нарциссы был куда красноречивее слов. Девочка тяжело вздохнула и села ровно, гордо выпрямив спину.

- И все же не завидую я тем, кому Аль с утра писал. Он же в это время суток только проклятья раздает, - взяв небольшую паузу, чтобы доесть бутерброд и запихнуть в себя еще пару ложек варенья, она продолжила. – Он так случайно и Макгонагалл проклял.

Драко усмехнулся и добавил.

- Кор потом иззавидовался.

Люциус с интересом слушал разговор детей, пытаясь понять хоть что-нибудь.

- Ты в этом году в школу пойдешь, увидишь все своими глазами, - мечтательно закончила Спика.

- Надеюсь, Драко, ты обойдешься без проклятий и драк, - заметила Нарцисса.

- Постараюсь.

- Ну и умница.

- Папа, а когда мы пойдем в парк? Ты обещал!

Спика закончила завтракать и решила продолжить выполнения плана на день. Отказать ей хоть в чем-то показалось невозможным, да и если обещал, то нужно выполнить, пусть он и не говорил ничего.

- Сразу как будете готовы.

Спика подпрыгнула хлопнула в ладоши от удовольствия, чмокнула Люциуса в щеку, порывисто его обняла и убежала в соседнюю комнату довольная и счастливая. Драко тоже соскользнул со стула и ушел, за дверью сорвавшись на бег. Похоже, он сидел здесь только дожидаясь этого.

- Жаль, что их так и не удалось обучить манерам как следует.

- Все ещё впереди, Цисс. Знаешь же, что этому нельзя научиться, пока не увидишь и не почувствуешь, не поймешь для чего все нужно.

Нарцисса неожиданно погрустнела, видно в голову пришла не самая радостная мысль. Взяв её за руку, Люциус постарался сказать, как можно более уверенно:

- Все будет хорошо.

То он, то она постоянно повторяли эту фразу всю жизнь. Оно помогало. Когда знаешь, что кто-то тебя всецело поддерживает, всегда проще. Вместо ответа Нарцисса улыбнулась и поднялась из-за стола.

- Идем, им много времени не потребуется. Ждут, не дождутся, когда ты отведешь их в Парк Стоу*.

Всего через несколько минут все семейство собралось в каминной, по совместительству гостиной. Люциус со скрываемым интересом рассматривал детей.

Старшим был тот юноша, что увел с утра близнецов из его спальни. Второго по возрасту мальчика он ещё не видел, начинающий стремительно расти где-то тринадцатилетний мальчишка с недовольным выражением на лице, серыми глазами и волнистыми золотистыми волосами до плеч. Старший брат смотрел на него крайне недовольно, не иначе, успели поцапаться.
Третьим по возрасту был Драко. Потом ангелоподобная девочка и младшие близнецы.

- Если все готовы, то отправляемся.

Что он будет делать с этим выводком один, Люциус представлял с трудом. На свою удачу, он хотя бы знал как и куда они отправляются, а не то было бы совсем смешно.

В общедоступном парке была зачарованна небольшая область, в которой с удовольствием волшебники проводили время, не боясь наткнуться на маглов. Для перемещений там было небольшое кафе, с камином.

Ему на руки был выдан один из близнецов, которых еще было рано отпускать по сети самих, второго должен был взять старший из детей. Нарцисса же оставалась дома, и Люциус был уверен, была этому факту очень рада. С таким количеством детей быть по другому не могло.

Стоило прибыть на место, и Люциус уже убедился, что усмотреть за детьми та ещё задачка. Не сразу, но по местности они рассыпались, что нервировало: Малфой привык все держать под контролем. С одним Драко это вполне удавалось. А тут же шестеро разновозрастных детей, каждому из которых нужно что-то свое и внимание родителя.

Последнее было меньше всего справедливо для Корвуса. Этого мальчишку тянуло неизвестно куда и подальше от остальных. С чем нужно будет ещё разобраться. В основном он цапался с Альтаиром, пытавшимся воспитывать младшего брата.
Ответственность старшего была к месту. Когда он утащил младших играть к берегу искусственного озера, Люциус был ему безмерно благодарен. С ним осталась только Спика, уцепившаяся в руку стоило только выйти из камина и отходить куда либо она отказывалась.

Слушая её рассказ и краем глаза наблюдая за остальными, Люциус не заметил, как к ним подошел далеко не самый приятный из его знакомых.

- Сколько лет, сколько зим, Люциус, неужели это и правда ты!

Неизвестно сколько по варианту происходящего Малфой не видел этого человека, но он бы предпочел не видеть его ещё минимум столько же. А с учетом того, что Люциус с трудом представлял, что ему отвечать становилось ещё веселей.

- Что тебя так удивляет, Максимилиан?

- Для начала, как ты мог от всего отказаться и предпочесть, - на этом он замешкал подбирая подходящие слова, Люциус же не торопя его спокойно ожидал продолжения внезапной тирады. – Это!

Взгляд волшебника начал блуждать по окружности и в конце концов остановился наткнувшись на с интересом смотрящую на него Спику.

- Вы ведь не знакомы, не так ли? Тогда позволь представить – моя дочь Спика. Дорогая, это Максимилиан Треверс.

Дочка отпустила его руку и сделала аккуратный квинсен, после чего вернулась в исходную позицию. Сам же Люциус продолжал наблюдать за собеседником.

- Ты и Нарцисса все ещё вместе?

- У нас магический брак.

Люциус сделал все, чтобы в его ответе прозвучало «будто может быть иначе». Треверс когда-то был увлечен Нарциссой и даже смел делать не умные телодвижения в её сторону, пока Малфой не отправил его в больничное крыло.

- Тогда мне в корне непонятно как ты допустил, чтобы ей пришлось жить такой жизнью?

- Какой?

Люциус намеренно пропустил мимо ушей все переливы интонаций собеседника. Спокойный ответ окончательно вывел и без того возбужденного Максимилиана из себя.

- Когда-то, Малфой, я тобой восхищался, но после того как ты предал наши цели, ты обратился в ничто.

- Неужели?

Про восхищение Люциус слышал впервые. А вот остальное наводило на определенные размышления. Предавать ему приходилось, пусть Малфой и старался этого не делать: более вредной для любых начинаний репутации и не придумаешь.

- Но куда хуже даже не то, что ты оказался трусом, а что позволил Нарциссе оказаться под ударом, что обрек её на такую жизнь. Притом, что сам уверял, что не позволишь даже пальцем к ней лишний раз прикоснуться. И ты же разрушил её жизнь.

Что ему отвечать Люциус не знал, происходящие вокруг было для него загадкой. Да и по поводу Нарциссы Треверс говорил правду. Не раз и не два он повторял, что сложит к её ногам месяц и звезды, что у его девочки будет все наилучшее. До того, как Малфой нашелся, что сказать плюющемуся ядом Треверсу, в разговор вступила Спика.
- Кричать и хохлиться может только петух, а волшебники так себя не ведут!

И зло посмотрела на задохнувшегося от такого Максимилиана, не успел он и рот открыть, как обратился в упомянутую птицу. Волшебной силы девочке было не занимать.

Пусть эта выходка и была к месту, и как бы не хотелось оставить так, придется расколдовывать.

- Спика, пойди, посмотри, чем заняты твои братья.

- Папа….

Губы вытянулись вперед и задрожали в преддверии слез.

- Все хорошо, просто нужно преподать моему знакомому ещё один урок вежливости, - с этими словами Люциус вымучил из себя улыбку.

- Ты сердишься?

- Нет, конечно. Как на тебя можно сердиться. Иди.

После этого девочка обняла его, а потом побежала к братьям. Когда она удалилась достаточно, Люциус вытащил палочку. Расколдовать Треверса не было столь уж трудной задачей. Через минуту злой на весь мир волшебник поднимался на ноги, отряхивая одежду.

- Да как, как она…

Договорить ему Люциус не дал. Хватит светских разговоров. Тем более и дальше последуют одни оскорбления.

- Так же как и все дети. А ещё слово о моей семье и заколдую уже я.

Последнее Люциус прошипел Треверсу на ухо, приставив палочку к горлу.

- Ты решил угрожать мне?

- Угрозы, Максимилиан, - это когда ничего не можешь сделать, я же предупреждаю.

- У тебя кишка тонка, Люциус.

- Неужели?

Малфой проследовал пальцем от его ключицы к пупку, зная, что там длинный оставленный им шрам. Треверс сглотнул и отмахнулся. Злоба во взгляде порадовала Люциуса и он с удовольствием ответил самым надменным из своих выражений лиц, отработанным перед зеркалом в далекой юности.

Окончательный конец диалогу положил громкий призыв Альтаира. Пока Люциус решал, что делать один из близнецов что-то сказал брату, после чего тот заспешил к родителю.

Треверс тем временем и не думал уходить, Альтаир оказался рядом и ними и хотел озвучить случившиеся у детей, но Максимилиан протянул ему руку.

- Максимилиан Треверс, старинный друг вашего отца, а вы, молодой человек?

- Альтаир Малфой. Извиняюсь, что прерываю ваш разговор, но близнецы того и гляди побегут дальше, они устали сидеть на месте. К тому же они там кое-что сотворили и нужно бы вернуть на место.

- Хорошо, не дай им убежать раньше времени.

Альтаир кивнул и умчался назад. Давая Люциусу возможность закончить разговор.

- Раз уж тебе не до меня, то до встречи, Люциус.

- И тебе того же, Максимилиан.

Люциус был почти уверен, что колдовство у детей вышло вовсе не случайным. Спика прекрасно контролировала свои способности и виртуозно направляла силу. Близнецы были младше, но под руководством кого-то из старших могли сотворить осознанное чудо или же колдовать могла Спика, которая слышала большую часть диалога и была от Треверса не в восторге.
Остаток прогулки с детьми Люциус пытался анализировать сказанное Максимилианом. Он совершил какое-то предательство, при этом из ряда вон выходящие, им, возможно, объясняется и не слишком богатая обстановка дома.

Теория родилась, но дети не давали до конца сопоставить факты и в чем-то увериться. Домой Люциус возвращался выжатый до нитки. Он уже и забыл насколько выматывающее общение с детьми.

Дома их встретила радушная и отдохнувшая Нарцисса, сразу же усадившая всех обедать, хотя скорее ужинать, времени было много.

Насытившись, дети разбежались кто куда. Только младшие близнецы принялись доказывать, что вовсе не устали, отчего Люциусу захотелось страдальчески застонать.

Выгнав неугомонных Фобоса и Деймоса во двор, Люциус и Нарцисса расположились на веранде, чтобы присматривать за ними. Когда дети убежали чуть подальше, Нарцисса решила поговорить:

- Что Треверс говорил, раз Спика его заколдовала?

- Нес всякий бред о моем грандиозном предательстве и падении.

- Столько лет уже прошло, а все никак не забудут, что ты не принял метку. Не забыл упомянуть какой ты подкаблучник: пошел у меня на поводу?

- Ты в этой истории несчастная обманутая жертва гада-меня.

Несмотря на обыденность и даже смешливость тона, с которым говорил Люциус, Нарцисса погрустнела.

- Ты бы согласился и стал Пожирателем, если бы не я. Не поссорился бы с отцом.

- Чего об этом рассуждать сейчас? Все так, как оно есть. А стань я Пожирателем, не факт, что не составлял бы компанию в Азкабане….

- Белле, Руди, Басти, и другим нашим.

- Цисс….

Люциус посильнее сжал её руку, всегда помогало.

- Я знаю. Они натворили много всего и теперь несут заслуженное наказание, но все равно не могу о них не думать.

От тяжелых раздумий Нарциссу отвлекли дети и Люциус был этому рад. Пока его не трогали, он обдумывал полученную информацию. Ситуация вокруг сильно напоминала придуманную им и Нарциссой в рождественский вечер, разве что детей звали иначе и все было не столь радужно.

Хорошо он головой приложился, ничего не скажешь. Теперь следует выяснить насколько все серьезно и когда он домой вернется. Можно понадеяться, что проснувшись утром уже будет лежать у себя в постели в Меноре, но этого может и не случиться и тогда придется выдумывать что-то другое. В том, что возможно все и иногда мечты сбываются самым неподходящим образом, Люциус не сомневался.

Обоснований у него для этого была целая куча, но сейчас они не имели значения. Варианты того, что его окружает: игры подсознания или параллельный мир, тоже не имело значения. Выживать ему все равно придется. И союзников у него здесь нет, ждать чьей-то помощи тоже не приходится. Подавать же вид, что он не ориентируется в происходящем тоже нельзя. Лучше чтобы его совсем не раскусили.

Итак, что он имеет. В далекой юности повелся на причитания Нарциссы и отказался вступать в ряды Пожирателей Смерти. Вместе с этим поссорился с отцом. Как итог с Нарциссой они живут неизвестно где, в доме созданном их магией. Детей у них много, вернее сказать, слишком много. И от этого факта Люциуса немного трясло.

Как они могли допустить подобную безответственность! Это нужно будет обязательно выяснить позже. Но куда важнее род его текущей деятельности. А не то поднимется он завтра утром и на какую работу идти и что там делать!

На выяснения этого Люциус потратил весь оставшийся вечер. Перед тем как ложиться спать даже набросал в голове примерный план дальнейших действий. Обстановка становилась понятней. И Люциус был готов бросить ей вызов. Если к утру все не исчезнет. Впрочем, такому исходу он тоже будет рад.

*landscape.totalarch.com/node/134

@темы: Гарри Поттер, Творчество, Фанфики

---

В конечном итоге, я очень люблю книги. Наверное, даже больше жизни. При этом так было всегда. Фантазия в моей жизни всегда преобладала над реальностью. Мне нравится быть созерцателем и наблюдателем. В какой-то момент поняла, что даже на собственную жизнь поняла, что на собственную жизнь смотрю, как на постепенно создающуюся историю.
И, наверное, поняла я это гораздо раньше, чем призналась себе и сформулировала. Потому что при написании чего-то, да и при прочтении тоже, давно задавала вопросы, а как бы оно было, будь герои живыми людьми. И про себя тоже не забывала.
И, если когда-то мир снов, сотканный со всей возможной тщательностью помогал скрыться от реальности и не касаться её, то сейчас это, напротив, помогает и обогащает. Вопрос по строению дальнейшего сюжета и вопросы "А как бы поступили персонажи" помогает. Хотя с другой стороны и мешает. Проблемы с решительностью возникли не знаю уж когда, но что-то сделать для меня весьма сложно, при этом проблема не в отсутствии храбрости или наличии трусости. Вопрос именно в действиях и ощущении собственной неполноценности. В книгах и как читатель, и как автор я не терплю обывателей. Да и в жизни их не люблю. К тому же тянет меня неизменно во что-то фантастическое и к чему-то всемогущему и всезнающему. А я этим не могу похвастаться. Слабостей у меня гораздо больше, чем у привычных персонажей. Тех, кто любим и обожаем. И сомнений несчетное число. Но что-то понесло совсем не туда.
Книги - это с самого начала то, что делало меня мной, то что открывало двери в тысячи миров и помогало познавать истину, размышлять и думать. Научило ничего не принимать на веру и осознавать, что в сущности нет ничего правильного и неправильного, а мир - это большая мозаика, которую рассыпали по полу, или можно сравнить с вышивкой бисером. И так кусочек за кусочком(бисеринка за бисеринкой), всё собирается в какую-то картинку.
Так же, как не знаешь, что ждет на новой странице книги, так же не знаешь, что ждет в завтрашнем дне.
Сегодня утром я закрыла очередную книгу, на этот раз авторства одного из любимых писателей, а именно Роджера Желязны "Князь Света". И хоть Желязны для меня навсегда останется в первую очередь автором "Хроник Амбера", эта история тоже более чем интересна и заинтриговала, хоть и не стала одной из основополагающих в моей жизни(как это стало с "Хрониками"). Но всё же почерпнуть новое и задуматься получилось. И я этому рада. Книга пришлась довольно во-время, хотя едва ли что-то случается не вовремя. Но это тоже уже другая тема. А что-то хоть сколько-нибудь складное что-то совсем не получается написать. Всё заносит то в одну, то в другую сторону. Так что я закруглюсь, пожалуй.

@музыка: Марко Поло - Дикая Мята

@темы: размышлизмы, личное, Книги

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Тусклый свет

Автор: Вениа
Бета: нет
Название: Тусклый свет
Фендом: Гарри Поттер
Дисклеймер: Джоан Роулинг
Жанр: Психология, Философия, Повседневность
Рейтинг: PG-13
Направления: Джен
Персонажи: Драко Малфой, ОЖП
Размер: Мини
Статус: завершен
Публикация на других ресурсах: С разрешением автора
Описание: Чем ближе исполнение приказа Темного Лорда, тем труднее жить Драко Малфою, ключевой момент жизни приближается. А свет его жизни становится все более тусклым. Каков он сейчас, человек некогда бывший самой яркой звездой слизерина? И что он найдет в последних освященных днях своего Хогвартса, считая, что покидает его навсегда?
Примечания автора: Фанфик написан ещё в осень первого курса, то есть уже два года назад. Но как-то текст затерялся и потерялся на компьютере. Да и я долго сомневалась стоит ли его публиковать. Во многом, потому что вписала в работу себя, что не делала ничего подобного, да и как-то... В числе прочего трудно смотреть на себя со стороны. Но время прошло, перечитала работу, мне она нравится. Поэтому решила все же опубликовать, а ещё таки сумела придумать к ней название. Вот.... на этом, наверное, все, надеюсь, что читать будет интересно

Драко, торопливо и оглядываясь по сторонам, шел к родным слизеринским подземельям. Работа в Выручай комнате изматывала. И с каждым днем ситуация становилась все трудней. Две попытки убить Дамболдора другим способом с успехом провалились. Предпринимать ещё одну от отчаянья не хотелось. Починка исчезательного шкафа была единственным шансом выжить. Жить хотелось как никогда.
Хотелось в очередной раз схватиться за голову и разрыдаться. Он уже почти не стесняется даже, и сил злиться на себя не хватает. С жадностью вампира задание Темного Лорда высасывает из него все.
Уже поздно, Драко давно пора быть в подземельях, а ещё лучше в постели. Но он идет в ванную для старост, должна же быть от этой должности хоть какая-то польза. И только вымывшись, он спускается в подземелья.
Спать не хочется, к тому же домашнюю работу он ещё и не начинал, а нужно сдавать завтра. Успеваемость и без того скатилась ниже плинтуса. Еще немного и мать вызовут в школу, чтобы втроем обсудить его поведение в кабинете директора. В том, что она не будет ругаться, Драко и не сомневался, но и переживать подобное унижения не хотел.
В гостиной одиноко сидела незнакомая ему девушка, по виду его ровесница. Пытаясь что-то сделать, Драко думал, как же его бесит бессмысленная писанина и как бы над ней не заснуть, а не то действует лучше любого усыпляющего зелья. Девушка, очевидно, мыслила сходням образом, только спать не так хотела. К взаимному удовольствию на контакт ни он, ни она идти не спешили.
О ночной незнакомке Малфой, скорее всего бы забыл, не задержи их вместе Макгонгал после уроков. Когда в классе ей на голову обрушился водопад недовольства, она сидела, сжавши зубы и прикрыв глаза, упорно глядя вниз. Тогда Драко и заметил, что глаза у неё голубого цвета. Да и вообще девушка была красивой. Правда из-за мешковатой мантии и небольшого роста казалась полней, чем была на самом деле. Так же у неё были длинные до пояса русые волосы, а лоб закрывала норовящая виться челка, без которой она смотрелась бы лучше. Лицо не типичное для англичанки: курносый нос, округлые щеки и выделяющиеся скулы.
Во время отработки, она тоже не спешила с ним заговорить. Сидела, уткнувшись в свою писанину, только волосы без конца теребила и кусала пухлые губы.
Девушка немного горбилась, хоть и старалась сидеть ровно. Происходило это то ли от стеснительности, то ли ещё от чего. Может, как выразился бы Блейз, — грудь к земле тянула.
Персонаж не типичный для Драко и того слизерина, который он знал.
— Чего молчишь?
— А о чем я должна говорить?
— Ну не знаю… мало тем, что ли?
— Я вот тоже не знаю. Да и навряд ли смогу чем-то заинтересовать нашего великого Драко Малфоя.
— Значит, ты меня знаешь, а вот я тебя нет. Так нечестно.
— Где ты видел справедливость в этом мире? И мы уже шестой год вместе учимся. Екатерина Кёрифёи.
— Как?
— Екатерина Кёрифёи. И кто бы говорил об экзотических именах.
На этом девушка нахмурилась и тряхнула головой, говорила она с акцентом. Сказать ей что-то ещё Драко не нашелся. К тому же в класс вернулась отошедшая Макгонгал. И дальше сидеть пришлось тихо, а после окончания отработки было необходимо бежать в Выручай комнату. Шкаф за него никто не починит.
К ужину Драко благополучно не успел и в гостиную вернулся злой и голодный, зато рано, по текущим меркам.
Найдя Блейза и Панси, Драко уселся с ними, а потом, злясь на себя, отыскал взглядом Екатерину. Она сидела в самом углу, обнявшись с книгой.
Идти и здороваться Малфой и не подумал. Так же как не подумал здороваться на следующее утро. Они все так же жили в своих мирах. Только вот Драко принялся за ней наблюдать, короткий и резкий диалог его заинтриговал.
Екатерина оказалась довольно интересным персонажем. Одиночка, считай, ни с кем не общается, был у неё только один лучший друг на Райвенкло. Влюбленный в неё, но без взаимности. Но однозначно дорогой ей, иначе они бы не дружили. Тот парень был совсем мизантропом, отчего и информации о нем не было никакой. Если она ещё выстраивала нейтральные отношения кое с кем, то он совсем никого к себе не подпускал. Отличалась любовью к чтению и вроде как сама что-то писала. Училась хорошо, но неровно. В одних предметах достигала совершенства, в других же ничего. Единственным исключением была гербология, тут её результаты были средне-хорошими.
Снова нос к носу они столкнулись на совмещенной с райвенкло гербологии, когда Драко опоздал и был вынужден присоединиться к единственной неполной группе. Это и были Екатерина и её друг из райвенкло.
Ходом работы руководила она. А они только подчинялись, Драко не знал, что они делают и оттого не мешал, а этот парень похоже предпочитал ей подчиняться, когда она того хотела. Отношения у них были равными, как сразу же подметил Драко.
Незадолго до следующего урока герболагии, Екатерина поймала его поздно вечером и попросила дать запись с урока. Устроившись вместе с ней за столом в общей комнате, Драко принялся за оформление, он тоже ещё ничего не сделал.
— Ненавижу эту писанину, — не выдержала Екатерина минут через десять работы, бросив перо на тетрадку.
— Я тоже, кучу времени теряешь зря.
На этой почве они разговорились. Гербология за этим чуть не была забыта, хорошо Драко вспомнил, у него по всем предметам хватало долгов.
Екатерина оказалась умной и находчивой собеседницей. Говорила она легко и с удовольствием, а ещё никогда не навязывала своего общества.
На следующий день Драко уже сам присоединился к ней и её другу. Этот самый друг его появлением был недоволен и ещё больше закрылся, то и дело ревниво косясь в сторону приветливой Екатерины, которую появление Драко радовало. Сам Малфой при этом был уверен, что не приди он, она бы не расстроилась, лишь пожала плечами.
Пообщавшись с ней ещё какое-то время, Драко уверился в своих ощущениях на её счет. Легкая, почти эфемерная, теплая, смешливая, не в меру ехидная. Она говорила с ним, поддерживала, не задавая вопросов и не пытаясь лезть, куда не пускают, зная, что он сам расскажет все что захочет и сможет, а об остальном просить глупо. Она вообще не просила никогда и никого.
Зато, когда просили другие, соглашалась помочь. Единственное, что не писала за других домашние работы, потому что свои и то не всегда делала. А вот накидать что-то между уроков легко. Списывать тоже давала далеко не всегда и не по всем предметам. Если сомневалась в верности или же злилась, или недолюбливала человека, уговорить её о помощи было трудно. Упрямство, особенно, когда она сама того хотела было ей свойственно.
Особенно Екатерина любила историю и зелья, с последними планировала связать свою жизнь. С историей же было забавно и удобно. На лекциях Бинса она никогда не писала конспектов и даже тетради по предмету у неё не было, но стоило что-то спросить сразу же рассказывала, единственное, что в датах путалась, постоянно их забывая, но хронологию знала прекрасно. Для Драко её помощь по истории оказалась неоценимой.
Драко находил умиротворении в общении с ней. Починка исчезательного шкафа начала давать результаты, а неисчезающий образ Темного Лорда померк. Даже мучительный факт нахождения отца в Азкабане перестал так стискивать горло.
В один солнечный весенний день они вдвоем сидели на берегу черного озера. У Екатерины с собой был учебник по зельям, один из немногих, которые она регулярно читала. Успеваемость её не слишком волновала, знания да, но учиться по указке у неё не выходило.
— Кать, скажи, что ты думаешь о разделении нас по факультетам?
— С чего такой вопрос?
— В последнее время многие дурацкие мысли приходят в голову. Нам с малолетства рассказывают о факультетах Хогвартса, где нужно учиться, кто есть кто и чем займется по выпуску. Но так ли это на самом деле важно? И насколько точно наше распределение?
— Мне в детстве ничего о Хогвартсе не говорили, мы переехали в Англию, когда мне было десять. Мои родители здесь не учились. Так что для меня не было важным поступить на какой-то факультет. Что касается распределения, то, как мне кажется, изначальной целью было разделить студентов по склонностям, интересом и приоритетам. Чтобы было легче общаться, находить друзей. Ну и склонность к каким-то предметам тоже учитывалась. Основатели были специалистами в разных областях. Сейчас же нам внушают, что факультет это чуть ли не ярмо. А это неверно. Да, нас распределяют по наличию каких-то склонностей, в общении мы к чему-то приходим, плюс внушаемые истины о качествах наших факультетов и все же кем нам быть решаем только мы, да и после школы жизнь не заканчивается, всем придется измениться.
Учебник по зельям лег на колени, и Екатерина нахмурилась, она прокручивала уже сказанное и решала, стоит ли дополнить рассуждения. Затянувшееся молчание прервал Драко:
— Ты не кажешься слизеринкой.
— Почему? Потому что не устраиваю мелких пакостей и не выгляжу злой? Больше слушай Дамболдора, — на последнем она скривилась и фыркнула.
Временами она выходила из себя на удивление быстро, но эти вспышки столь же быстро и заканчивались.
— Что за глупость! Я и слушать старого пердуна Дамболдора!
— А из-за кого ещё, кроме творца пороков и добродетелей у тебя могли возникнуть такие мысли? Если верить нашему «дорогому» и «любимому» директору выпускники и ученики нашего факультета — исчадья ада, которых непонятно как земля носит. Но хвала богам, простите Богу, есть бравые гриффиндорцы, которые обязательно нас покарают. А тех, кто выживет милостиво изнасилуют.
Её злая речь развеселила Драко и к концу он вовсю хохотал.
— Очень в его стиле!
— Вовсе не смешно. Многие так думают, только не будь нас, выпускники «правильных» факультетов давно бы погибли. Гриффиндорцы не в состоянии организовывать общество, они живут эмоциями и абсолютами, давно бы поубивали друг друга и остальных, не будь тех, кто мог бы их останавливать и управлять. Райвенкловцы мыслят широко и часто не замечают очевидного и бытового, они нуждаются в тех, кто это бы делал. А коллективистам хаплафовцам необходимы идейные вдохновители и руководители.
— И кто же тогда мы?
Драко устроился поудобнее и приготовился слушать.
— А мы те циничные сволочи, что руководят всеми. Мы те, кто обладает достаточно холодной головой, лидерскими качествами, изворотливостью, эгоизмом и амбициями.
— Путь Слизерина — дорога к величию, — процитировал Драко извечную фразу.- Лучше скажи что-нибудь новое.
Разговор Драко нравился. Погода и свободное время располагали к философствованию, особенно если речь шла о власти.
— Если сказать, что мы все — воплощение своих факультетов, как я только что сказала. Но это не так. К тому же не стоит забывать, что многие выбирают не по способностям, а согласно желанию.
— Ты отклоняешься от темы, Катя. Ты вообще часто уходишь от прямых ответов, но мы сейчас говорим начистоту. К тому же худшее мы уже сказали: усомнились в святейшестве Дамболдора.
— Ты все прекрасно понял.
Когда ей надоедало говорить, она всегда фыркала и отстранялась, если собеседник слишком усердствовал, то могла и какую-нибудь гадость сказать.
Драко эта черта её характера бесила. Чтобы с ним и так нагло, да кто она такая! Ещё в прошлом году он бы вопил и топал ногами, но не сейчас.
Поэтому он отложил продолжение разговора на какое-то время. Скорее всего, он забыл бы продолжить. Но как-то раз неделю спустя, они засиделись допоздна в библиотеке за домашней работой.
Задавали традиционно много, и делать когда-то было нужно. Екатерина, как всегда, дотянула до последней минуты и теперь что-то соображала. Драко находился в том же положении, только его отвлекала работа над исчезательным шкафом.
— Вот скажи, как получается, что ты то и дело показываешь что-то никому недоступное, но при этом то и дело путаешься в глупостях?
— Никогда не умела учиться по указке. Если мне что-то интересно, то я этим занимаюсь, а если нет, то мне трудно заставить себя это сделать. Вот разве что сейчас с тобой и из-за тебя приходится.
— Магонагал даже похвалила меня за положительное на тебя влияние, — усмехнулся Драко.
Вот такого он никогда не ожидал услышать. Тем более, что скорее она на него положительно влияет.
— А мне тоже сказал Слахгорн, только он ещё попросил не увлекаться и сообщил, где в Хогвартсе растет диниана.
— А это ещё зачем? — догадаться, что речь идет о ингредиенте для зелья не составило труда, только так сразу Драко не вспомнил для какого.
Екатерина ответила, как ни в чем не бывало, смущаться со знакомыми людьми она не умела.
— Главный компонент возбуждающего и контрацептивного зелий.
Драко поперхнулся. Нет, он думал о ней как о красивой и сексуальной девушке, но как-то не прям вот так в лоб и в предположении профессора.
К тому же скажи это кто-то другой, можно бы было расценить или интерпретировать как приглашение, но не с ней.
— Нас многие считают парой, — скучающе заметила Екатерина.
Её ситуация и замешательство Драко не трогали.
— А что ты об этом думаешь?
— Мне нравится все как есть. К тому же не могу представить себя с кем-то в отношениях.
— Твой райвенкловец предлагал?
— Дважды. К тому же он очень нравится моим родителям, особенно маме.
— Почему ты отказалась?
— Не знаю. Не могу.
На какое-то время они замолчали, она уткнулась в учебник, как всегда это делала, подавляя эмоции и желая отгородиться ото всех. Называя это выполнением механической работы.
— И все же ты слизеринка — только мы так старательно скрываем свои мысли, — заключил Драко, немного времени спустя.
— Лезть в чужую голову неприлично. И я не только из-за этого слизеринка, — фыркнула Екатерина.
— А что тебе ещё свойственно?
— Я эгоистична, для того чтобы добиться желаемого готова на многое. Никогда не подставлюсь под удар и пойду против своих убеждений, если придется. У меня не так уж много святынь, но покушений на них не потерплю. Я не буду действовать напрямик, чтобы получить нужное, скорее заставлю кого-то другого это сделать.
— По тебе не скажешь, — возразил Драко.
— Где ты видел змею, расходующую яд понапрасну? — поправив отросшую челку, она добавила. — К тому же пока оно мне ненужно.
Вернувшись к работе Драко подумал, что лучше бы оно ей никогда не потребовалось. Видеть её жестокой и беспощадной он не хочет. А придется, скорее всего, когда Темный Лорд придет к власти.
— Кать, я никогда не спрашивал, но ты — чистокровная?
— Может быть и полукровка, не знаю точно. Родители у меня волшебники. Обе бабушки тоже, при этом они — чистокровные. А вот что касается дедушек, точно не знаю, там может быть что угодно. Во мне столько крови намешено, что за что-то ручаться не берусь. Моя национальность тоже даже приблизительно не определяется.
— Ну, имя у тебя русское, фамилия французская. Хотя какая разница? Все равно, ведь, какого цвета у волшебника глаза, волосы или кожа, главное — кровь.
Екатерина рассмеялась. Звонко и заливисто. Драко на неё за это обиделся, но быстро передумал. Она знала о ценности магического происхождения. Только, как она выражалась: «Сейчас ей это ненужно».
— Приедешь ко мне летом?
Как же хотелось ответить согласием или сделать встречное предложение, но это невозможно. Уставившись в столешницу и сжав руки в кулаки, он ответил:
— Нет. Я хотел бы, но не могу. Мой отец… ты же знаешь…
Драко начал сбиваться. Поверх его руки опустилась её, чувствуя пристальный взгляд, он поднял глаза.
— Темный Лорд? Понимаю.
— Ничего ты не понимаешь.
Драко отстранился. Но потом голову посетила догадка, которую он тут же озвучил.
— Или у тебя кто-то из родителей тоже Пожиратель?
— Нет, но отец мог бы, по юности точно. Хорошо, что мы тогда в Англии не жили. А не то я вполне могла бы быть сейчас на твоем месте. Извини…
— Не нужно, на моем месте и врагу не пожелаешь быть.
Драко замер, глядя на сломанное в порыве перо. Хоть немного отмереть получилось, когда он почувствовал, что она обнимает его за плечи и прижимает голову к груди.
Малфой сам не понял, отчего и когда разрыдался. Не мог он позволить себе с ней такое! Но как-то так вышло. Драко плакал, а Екатерина гладила его по волосам и ничего не говорила. Хорошо, что не говорила, иначе он бы этого не вынес.
Потом они собрали учебники, и пошли спать, было поздно. На следующий день, Драко не увидел её, и на следующий тоже, отчего ему стало от этого страшно и стыдно. Хотелось забыть обо всем случившемся. Но даже попросить прощения он не мог.
В тот же день Драко столкнулся с Поттером в туалете и отправился в больничное крыло. Когда он очнулся, на него смотрели спокойные голубые глаза Екатерины. Лицо у неё было расслабленным, разве что брови приподняты в связи с интересом к его телодвижениям. В руках она держала книгу в мягкой обложке, что не оставляло сомнений в том, что она магловская.
— Как тебя угораздило? Я помню, что у тебя помешательство на Поттере, но что-то на этот раз все слишком серьезно.
— Долго речь заучивала?
— Выжимка из того, что сказал профессор Снейп. Он просил передать намного больше и в более… красноречивых оборотах, но я решила воздержаться.
Пожала плечами Екатерина, а потом нахмурилась и добавила.
— Тебе повезло, что профессор рядом оказался. Кто-то другой навряд ли смог бы тебе помочь.
— Не думаю, что случилось бы нечто страшное.
— Вот именно, что не думаешь! Пожалей хотя бы свою мать, она себе места не находит. Я видела, как она говорила с профессором Снейпом по камину. В как раз вернулась в школу и не успела покинуть его кабинет. Да и наш факультет без тебя потускнеет.
— Что она говорила?
— Ничего особенного, волновалась за тебя. Снейп её успокаивал. С меня взяла честное слово, что присмотрю за тобой, после того как профессор ей меня подсунул, когда самому говорить надоело.
— И что будешь делать?
— Прямо сейчас пойду дам отмашку твоим друзьям. Они с ума сходят. Если после этого Панси меня не придушит, то потом решу.
Видеть друзей не хотелось. Екатерина это поняла и, поднявшись, добавила:
— Ты в последнее время итак от них отгородился, это нехорошо. Где наш сияющий Драко Малфой?
Исчез тот Драко Малфой, погиб под гнетом Темного Лорда. А ему, тому кусочку, что ещё здесь, развлекать друзей меньше всего хочется. Только придется.
Екатерина поднялась и собиралась уйти, когда Драко задал ей вопрос:
— А где ты была?
— Мама забирала домой, там небольшое ЧП случилось.
После этого она ушла. И вскоре появились его друзья, волнующиеся и пылающие праведным гневом на Поттера. Они не уходили, пока мадам Помфри их не выпроводила.
Еще два дня Драко предстояло провести в постели. Впервые за долгое время он смог выспаться. Настроение улучшилось и общение с друзьями перестало раздражать, а начало вновь доставлять удовольствие.
Екатерина заглянула к нему всего раз, убедилась, что он чувствует себя хорошо и оставила книжку, чтобы не было скучно. Остальные приносили или сладости или учебники, напоминая, что от учебы отставать нельзя. Сладости преобладали.
После вернулось обычное расписание и все та же проблема — задание Темного Лорда. Ну и учеба тоже, хотя это совсем встало на второй план. Кого волнует успеваемость, когда летние каникулы могут начаться смертью, а экзамены он как-нибудь сдаст. Что-то спишет, что-то будет знать. Где-то угадает. И не такие сдают. Правда Драко никогда не приходилось так хитрить, ну да мелочи, в последнее время он и не такую науку освоил.
За свое недостойное поведение в библиотеке Драко извинился, только она сказала, что извиняться не за что и пусть не берет в голову, других проблем хватает. А ещё она все так же не спрашивала больше, чем он был готов сказать. Более того, если нужно прикрывала перед друзьями, когда было нужно.
Его приятели начали с ней общаться, она с ними тоже, но, как и со всеми, держала дистанцию. Исключением был, наверное, только тот райвенкловец. С которым Драко так толком и не познакомился, слизеринцы его тоже игнорировали.
Для их факультета нежелание доверять не было чем-то особенным. Вот создание открытых конфликтов да, дурной тон. Никогда не знаешь кто, когда и как может возвыситься. И что от этих личностей может потребоваться тебе. И этому Драко был как никогда рад, когда услышал о том как «мило» поговорили Пансни и Екатерина. Поговорили, с применением пары темномагических. Зато раз и навсегда выяснили отношения и больше не конфликтовали. Подругами, впрочем, тоже не стали. Но это и не важно.
Вскоре, наступил тот день, которого так боялся Драко — день убийства Дамболдора. Исчезательный шкаф заработал, и теперь ничего нельзя было отмотать назад. Пожиратели были в Хогвартсе. Шла битва, а он спешил на Астрономическую башню.
Драко не раз и не два задумывался о том, как будет убивать директора. Воодушевления ни одна из этих мыслей не вызывала, но он и не думал, что струсит, когда великий чародей будет безоружный и бездвижный у его ног.
Пусть он и всегда знал, что это будет не тот поступок, которым он сможет гордиться, все получилось ещё хуже. Вспомнилось лицо матери и её ласковые руки. Сможет ли она по-прежнему любить его, зная, что натворил Драко? Вспомнился отец гордый и ироничный, и он же потерянный и обреченный в суде, что скажет он, когда узнает? Хотя, он, скорее всего, отнесется спокойно, даже поддержит, ведь это убийство искупит грехи их семьи. Вспомнились друзья, которые навряд ли осудят и вероятно скоро и сами станут такими же убийцами. Вспомнился, чертов моралист Поттер, который не поймет и не простит, как и всегда.
Как бы Драко не увещевал себя произнести два слова, так и не смог. Рука дрогнула. И пока он уговаривал себя вновь поднять палочку, появился Снейп и все закончил. Легко, словно это ничего не стоило.
Не успел Драко опомниться, как его уже тащили вон из школы. Не факт, что он когда-нибудь вернутся вновь, чего Драко совсем не жаль. Школа для него всегда была всего лишь школой. Хотя нужно признать, несмотря на все отвлекающие факторы, было весело. По слизерину он будет скучать.

@темы: Гарри Поттер, Творчество, Фанфики

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Физхимия

В кой-то веки, хоть что-то начало получаться и ощущение ёжика в тумане при решении задач отступило : Ну, а ещё я собралась и нашла способ нормально читать учебник за пределами библиотеки, куда всё же не всегда дойдешь. Но главное задачи! С теорией то я разберусь с любой. Эх, как же приятно не чувствовать себя каким-то недочеловеком, который забыл тут что-то не пойми что.
А ещё пить кофе перед семинарами - это хорошая идея. В самом деле помогает и настраивает на работу. Голова начинает лучше соображать. А на голодный желудок так вообще замечательно. А если его в последствии накормить так вообще идеально. Если так пойдет и дальше, что я вообще буду счастливой как неизвестно кто. К тому же впереди ждут, вероятней всего, ёлки

@музыка: Orange House "Увидеть море"

@темы: жизненое

---

Отражения

Подобные рассуждения конечно циничны и эгоистичны до невозможного. Но все же. Я люблю цинизм, разумный цинизм сразу сделаю оговорку. Чтения же Уальда меня жутко вдохновляет на всевозможные рассуждения. Его пафосные фразы четко долетают до моего сознания. Но сейчас я хотела порассуждать не об этом. Лучше посвятить эстетике Уальда отдельную тему. А сейчас я начинала с мысли о нашем окружении. О людях, которые рядом каждый день или почти. Люди, становящиеся такими важными.
Мы любим обманывать себя по этому поводу и создавать множество мнений и рассуждений, но все же в конечном итоге все сводится к не мной придуманному принципу зеркал. Так или иначе все они лишь отражение тебя, хорошее или плохое. Какие-то наши качества или комплекс таковых.
Я думала об этом и раньше, но сегодня что-то вновь повернуло к этому. Наверное от того, что моё одиночество становится всё более комфортным и потребность в близости, развившаяся за прошлый год уходит всё дальше. Вот я и думала, кто же все эти люди, возникшие из неоткуда и бывшие и являющиеся такими важными. И с удивительной ясностью нашла, что же в них отразилось, что же я должна была понять, заглянув в это зеркало.

@музыка: Coeur de pirate - La petite mort

@темы: размышлизмы, жизненое

---

Третий раз счастливый

В общем в последние дня у меня какое-то странное настроение. То ли творческое, то ли что. Но в общем тянет меня на всякую всячину, в числе прочего в дневники. Они буквально ожили. И впервые за долгое время хочется что-то публиковать, так что буду ловить момент и делать, пока настроение не сбежало. Эту работу горячо люблю, хоть так и не получила на неё отклика. Написалась она неожиданно и давно, во время какой-то лекции, а потом ещё долго лежала в тетради, как выяснилось без последних нескольких страниц. В общем, рассуждать можно долго и настольгировать тоже возможно. Так что пусть будет в дневнике. Неплохо бы ещё и другое сюда перетаскать, но посмотрим, как пойдет.

Автор: Вениа
Бета: нет
Название: Третий раз счастливый
Фендом: Гарри Поттер
Дисклеймер: Джоан Роулинг
Жанр: Романтика, Философия
Рейтинг: PG-13
Направления: гет
Пейриг: Перси Уизли|Нарцисса Малфой, Люциус Малфой/Нарцисса Малфой
Персонажи: Перси Уизли, Нарцисса Малфой, фоном Люциус Малфой
Размер: Мини
Статус: завершен
Описание: Однажды Перси получает странное задание посетить Нарциссу Малфой и выяснить ничего ли не скрывает это семейство. Решается вопрос помилования известного Пожирателя смерти. Перси не знает чем может помочь делу, но за работу берется. Что же из этого получится и какие открытия предстоит совершить служащему министерства?
Публикация на других ресурсах: С разрешением автора

В детве Перси мечтал стать министром магии. Работа в министерстве магии представлялась ему интересной и интригующей. К тому же став министром он мог здорово помочь родителям, мама смогла бы столько не работать по дому, у неё было бы много красивой одежды и шляпок. Отец же смог бы больше времени проводить за изучением магловских устройств. Фред и Джордж больше бы не дразнились, а Чарли и Билу Перси бы доказал, что он не только не хуже, но и лучше их. Пусть и не умеет так хорошо летать на метле.

Перси проводил лучшие в своем детстве минуты, мечтая об этом. Мечтал он не только о министерском кресте и своем успешном правлении, но и о многом другом. Вспоминая в последствии свои детские годы, Перси понимал, что большая их часть прошла за книгами и мечтами. Кроме тихого угла и хорошей книги ему ничего не было нужно.

Проблемы в их доме были и с тем и с другим. Шум в Норе стихал только к полуночи, когда все засыпали. А книг, кроме Перси, никто особенно не читал. Отчего их было мало и почти все потрепанные, часто с отсутствующими страницами. К одиннадцати годам Перси знал их все наизусть и жил в чувстве вечного информационного голода. Ни родители, ни братья его не понимали, разве что Бил чуть-чуть.

С первых дней Хогвартса Перси уверил себя, что станет старостой. Ведь староста – это почетно, уважаемо. Старосту знают все, и все слушаются. А ещё после школы старосты много добиваются. Ведь они необычные люди. Они – самые ответственные из учеников, лучшие из лучших, а не дураки занимающиеся не пойми чем.

Решив это для себя, Перси пошел к цели. Не оглядываясь по сторонам и не задавая лишних вопросов, как и положено гриффиндорцам.
Перси стал самым примерным всезнающим из учеников своего курса. Пусть у него и случались оплошности, но все домашние работы он сдавал в срок, к контрольным готовился и мог поддержать разговор почти на любую тему. Только говорить с ним не любили. Ни одноклассники, ни учителя, отношение последних особенно удивляло Перси. Но ничего поделать он не мог. Только смотреть на то, как вокруг его охламонов-братьев собираются компании обожателей, приятелей и друзей. Смотреть и ненавидеть их за это.

Потом, как правило, Перси пугался подобных мыслей и винил себя за них. И старался сделать для младших как можно больше, чем натыкался на особенно сильно отторжение.

Неприязнь родственников ранила сильнее всего. Потому что свою семью Перси любил. И для них хотел быть лучше. Им он хотел помогать больше всех. Всегда. Только вот им он был не нужен. Лишний в собственной семье. Трудно признать, но человек должен принимать трудные решения.

Став старостой Перси обнаружил ещё ряд неприятных явлений. Старост уважал и чуть ли не боготворил только он. В реальности же это была тяжелая, неблагодарная, но нужная работа. Поэтому Перси её выполнял, ведь больше некому. Он был обязан справиться, а ещё обязан использовать это потом как можно эффективнее. Перси все ещё мечтал стать министром. Хоть и понимал, что все не так радужно, как ему раньше думалось. А ещё едва ли он сможет получить эту должность. Ведь Перси никто не любит. Непонятно почему, но не любит, сколько бы он не старался.

Все старшие курсы Перси хотело забиться подальше в угол, прижать колени к груди и расплакаться, а потом раскричаться или наоборот…, не суть. Главное оказаться подальше от окружающих его людей. Глупых, грубых, жестоких и злых. Он не желал видеть ни одного из них. Особенно после разрыва с Пенелопой.

Перси хотелось утешить себя, уверив, что нужно немного потерпеть и все закончится. Дальше будет лучше. Закончиться школа, он будет работать в министерстве. Там его, наконец, признают, оценят по заслугам. Ведь там работают взрослые, ответственные люди, а не глупые дети. И от очевидности этой лжи становилось особенно тошно. Деваться было некуда. Сколько бы он не прятался за книгами по углам, жестокая правда не измениться.

В министерстве Перси совершил, наверное, худшую из возможных ошибок: принял немногие крохи уважения, понимания и принятия за нечто важное. Из-за этого он поругался с семьей и сказал много того, чего говорить не следовало, хоть оно и было правдой.

Потом была война… Война, которую Перси просидел с головой похороненный в бумагах. У него, не переставая болела голова, мутило и чувство отвращения к себе не покидало ни на секунду. Перси стоило огромного труда прикусить себе язык и делать то, что должен. Но он справился, он всегда и со всем справлялся.

Когда становилось особенно невыносимо, он забирался в шкаф с одеждой и сидел там сколько нужно, чтобы успокоиться.
Битву за Хогвартс и смерть Фреда, Перси помнил одновременно в совершенстве и никак. Ещё лучше он помнил, как, когда все закончилось, искал извечный тихий уголок и книгу, как можно светлее.

Когда он вынырнул и вынырнул ли вообще из этого состояния, Перси не знал. Мир не стоял на месте ни секунды. И стоило закончиться битве тут же началась бешенная свистопляска. Тарантелла по сравнению с этим – медленный танец. Ну, Перси в это верил, сам он ни разу его не видел, о танцевать говорить смешно; с его неуклюжестью ни разу не свалиться на ровном месте за неделю – уже подвиг.
После сделанного Перси был уверен, что дорога в министерство ему заказана. Но, к его удивлению, его приняли назад. Должность сменилась, но возможность постоянно не видится с новым министром магии, Перси устраивала. К тому же, хоть он и остался канцелярской крысой по факту, формально его повысили. Пару месяцев назад это потешило бы самолюбие, но сейчас Перси слишком хорошо и далеко видел.

На какое-то время Перси попытался вернуться в отчий дом. Они все же помирились, и мама настаивала. Но быстро понял, насколько это дурная затея и сбежал, на этот раз не наговорив гадостей, да ещё не один, а с Джорджем.

Оба понимали, что «помощь с магазином» продлится недолго и скоро Перси благополучно переберется в свою квартиру, найдет где снять или разживется своей. А пока можно и вместе поработать. Перси же мало одного министерства, да и с бухгалтерией он на ты, как выразился Джордж.

С бумажками Перси и в самом деле дружил, все равно с какими. Да и лишней работе был рад, тем более о деньгах они договорились. Дурь из головы дорого братца выветрилась полностью. Только, неожиданно, Перси это не нравилось. В самом деле, бойтесь своих желаний… они сбываются.

Выдавшееся холодным лето прошло незаметно. Коробки, бумажки, немного колдовства, ничего, за что можно было бы зацепиться. Осень началась так же, только погода ещё больше испортилась.

К середине октября вовсю моросил мерзопакостный дождь, и температура стремилась к нулю градусов. А Перси получил странное, на его взгляд, поручение: прогуляться в Малфой-мэнор и поговорить с живущей там, в одиночестве хозяйкой. Комиссия по помилованиям искала любую возможность, чтобы не отпускать её мужа и сына из Азкабана, а так же конфисковать имущество или наложить штрафы повыше.

Пока подобраться не получалось никак. Формально все было более чем гладко, ни в каких, кроме битвы в Министерстве, боевых действиях Малфои не участвовали, последствия многочисленных пыток на лицо, точнее на теле и психике. Плюс оправдание в первой магической. Так что выкрутятся, сомневаться не приходится. И честный в доску Перси скорее этому поспособствует, чем повредит. От того он совсем не понимал, зачем ему дали это поручение.

Хозяйка была предупреждена о визите, но отчего-то не торопилась. Поэтому Перси стоял перед коваными воротами, ежился от холода, прятал нос в ворот темно-зеленого свитера и поминал недобрым словом всех, кто в голову приходил.

Наконец, на дорожке появилась человеческая фигура, в приближении оказавшаяся Нарциссой Малфой. Перси не ожидал, что она выйдет открывать. Предполагалось, что ворота заколдованы, и согласия хозяев хватает, чтобы гости могли войти.

- Простите, что заставила ждать, - поздоровалась с ним Нарцисса, - отворяя калитку.

- Рад вас видеть.

Неожиданно для себя Перси волновался и не знал, что делать. Давно ему не приходилось чувствовать себя таким ничтожным. Нарцисса начавшее становится неловким молчание, закрыв калитку и обернувшись, чтобы идти домой.

- Думаю, нам не помешает согреться. Я напою вас чаем.

Расположившись у огня в мрачноватой, но по-своему уютной гостиной, Нарцисса принялась расспрашивать Перси.

- Мне не до конца пояснили цель вашего визита, мистер…

- Уизли. Перси Уизли, если не затруднит, то Перси, - выпалил Перси на одном дыхании.

Он так волновался, что чуть не вылил на себя чашку с какао. Любезно предложенного, как альтернатива чаю.

- Как вам удобно, - согласилась Нарцисса. – Вы не похожи на своих родственников.

Растерянность Перси после этого замечания ещё больше усугубилась. К чему это она? Фамильное сходство разве что слепой не заметит.

- Почему?

- Выражение лица и манера себя вести, совсем другие – пояснила леди Малфой. – Так зачем вы здесь?

- Убедиться, что ваши муж и сын заслуживают помилования.

- Тогда я охотно вам помогу.

На этом разговор зашел в тупик. Перси судорожно хватался за чашку с какао и старался не смотреть на хозяйку замка. Она же дала ему пару минут собраться с мыслями.

- Перси, волноваться стоит мне, а не вам.

Перси знал, что большую часть времени она на него смотрела, но старательно игнорировал этот факт, не зная, что говорить.

- Понимаю… Но…

- Вам тоже плохо объяснили, что требуется? – с тенью насмешки предположила леди.

- Примерно так.

В её обществе Перси сидел, как на иголках. Он чувствовал себя ещё более глупым и неловким, чем обычно.

- Ну, что ж, задавайте вопросы, потом можем прогуляться по поместью, - с деланым энтузиазмом заключила леди.

Перси кивнул и поджав губы принялся думать. Ничего путевого в голову не шло. И тут неожиданно для себя он выдал:

- А как вы и ваш муж познакомились?

Нарцисса пару раз хлопнула глазами от неожиданности, а рот у неё некрасиво приоткрылся. У самого Перси кровь ударила в лицо, а сердце пропустило пару ударов.

- Извините, я не хотел… случайно, - замямлил Перси, под конец икнув.

Подобной дерзости он от себя не ожидал. Но слова сказаны и их не вернешь. Похоже выражение его лица позабавило леди, потому что он а взяла себя в руки и даже улыбнулась.

- Вы задаете нетипичные вопросы, Перси. Зачем оно вам?

- Просто интересно.

Выдать нечто большее он при всем желании бы не смог. Леди оглядела его оценивающим взглядом, какой раз за их недолгое знакомство не счесть. Но что поделать. Он пришел к ней в дом не с самыми благими намереньями. Да и ведет себя тоже… неблестяще. В довершение всего он – Уизли. И что настораживает Нарциссу больше всего, не угадаешь.

Она очень умная женщина и осмотрительная, другая бы в соседстве с Волдемортом не выжила. Да и столько внимания к себе министерства тоже бы не привлекла. Перси нужно держать с ней ухо востро. Но…. Но в её присутствии у него голова идет кругом.

- Если честно, я не помню как мы познакомились, - неожиданно ответила Нарцисса.

Перси боялся даже начинать гадать почему она решила посвятить в подробности своей личной жизни ей. Но ему неожиданно стало легче и смелее.

- А про сына спросить не хотите? – спросила Нарцисса.

Перси показалось, что в глазах у неё что-то блеснуло.

- Что спросить? –Перси пару раз глупо хлопнул глазами от растерянности.

Леди рассмеялась. Звонко, искренне и немного по-девчачьи, что совсем смутило и выбило Перси из колеи. А ещё он понял, что совсем не воспринимает её как женщину, годящуюся ему в матери, и жену преступника.

Воспринимал же он её как невероятно красивую женщину, перед которой он млел как мальчишка. Он, конечно, во многом и есть мальчишка, но не настолько. Все же не четырнадцать лет.

А леди Малфой, между прочим, вовсе не выглядела на свой возраст. Красивое лицо с резкими чертами, почти не тронутое морщинами. Только две складки у губ, которые начинают появляться у многих лет в двадцать. Морщинка между бровей и сеточка у глаз, были ещё менее заметны, если не вглядываться, то едва ли обратишь внимание.

- Вы согрелись? – спросила Нарцисса.

Перси кивнул и отставил в сторону чашку.

- Тогда давайте пройдемся.

В обществе леди Малфой оказалось на редкость спокойно и уютно. Она показывала ему замок, и она разболтались о всякой ерунде. Что Перси должен был добиться этим визитом он так и не понял, зато напросился в гости ещё раз. Что по этому поводу думала леди осталось неизвестным, зато начальство сказало ,что Перси действует в верном направлении.

Погода лучше не становилась, зато жизнь однозначно стала светлей. Визиты в Малфой-мэнор стали чем-то приятным и почти повседневным. В какой-то момент Перси поймал себя на мысли, что бежит туда как… как домой. При этом в родительский дом, в свою квартирку или в лавку Джорджа он так не стремился. Там он просто существовал, а посещая леди Малфой оживал. Приходил в восторг от вкуса уже привычного кофе с корицей и сдобных булочек, а от запаха духов леди внутри все переворачивалось. Ради неё он был готов на все. Попроси она, и он не раздумывая бросится с моста головой вниз.

Приближалось рождество. Наверное, поэтому леди была как-то по-особенному печальна. Хоть она и была привычно приветлива, Перси видел это где-то в глубине её глаз. Нарцисса накормила его ужином и вовсе не возражала, чтобы он остался подольше. Они сидели в гостиной, в камине потрескивали дрова, Перси читал рекомендованную Нарциссой книгу, а она села вышивать.

Первые страницы прочитались влет, и хоть Перси было невероятно комфортно молчать, он хотел услышать её голос. Так они и разговорились. Как обычно: сначала о мелочах, а потом о философском и даже личном.

- Ваш муж – единственный мужчина в вашей жизни?

- Нет, - ответила Нарцисса. – Люциус замечательный человек и прекрасный мужчина, но не самый удачный объект для первой любви.

- Что вы имеете в виду? – развеселился Перси.

- В первый раз ждешь чего-то сверхъестественного, отличного от всего, что знал раньше.

Лицо леди приняло мечтательное выражение, а голос прозвучал как-то по-особенному и непонятно.

- Никогда о подобном не задумывался.

- Ты – юноша, Перси. Тебе не приходилось слушать восторженный и многозначительный щебет соседок по комнате. Я, хоть и была тогда скучно благоразумна неромантична, все равно носила надежду о каком-то невиданном идеале. Который не забыл появиться.
Тут Нарцисса сделала паузу, на лице появилось выражение одновременно счастливое и болезненное.

- Губительная любовь, неконтролируемая, обжигающая, чем-то запретная, такая, что ни о чем не думаешь. Этого не описать словами.
Нарцисса задумалась и ушла с головой в воспоминания. Перси стало неловко и что-то внутри больно кольнуло. Что-то в нем хотело, чтобы она так думала о нем. Так самозабвенно хотела быть с ним. Но он понимал, что это невозможно.

- И что же случилось?

- Много чего. Хорошего, не очень, отвратительного. Это тяжелая история. И давняя. Во многом я до сих пор удивляюсь, как она меня не погубила. Но оно закончилось столь же неожиданно, как и началось, - подвела черту Нарцисса.

Её лицо столько раз менялось, что Перси был рад, что разговор на эту тему завершен. Тяжело признаться, но полную историю подобной любви он от неё не смог бы выслушать. Слишком больно и тяжело.

- А потом вы встретили Люциуса? – спросил Перси, приготовившись к новой порции душевной боли.

- Нет, - Нарцисса отчего-то покраснела. – Потом была Лили.

- Лили? Вы встречались с женщиной? – поразился Перси.

Имя своей первой любви она не назвала. Но здесь или забылась, или что-то другое.

- Лили Данмер. Она в последствии погибла вступив в ряды Ордена Феникса. Она же свела меня с Люциусом. Наверное, не будь её в моей жизни, мы бы так по-настоящему и не познакомились.

- Я не понимаю, - единственное, что смог выдать растерявшийся Перси.

- Лили была сторонником теории чистоты крови. Но вступила на противоположную сторону из-за нашего разрыва, - объяснила Нарцисса.
Кроме глухого «ясно» Перси Ничего выдать не смог. И до того как нашелся, что сказать ещё, Нарцисса заговорила вновь.

- Знаешь, Перси, я считаю, что третий раз счастливый.

- Может быть, - не смотря на то, что ему стало больно, Перси смог почти искренне улыбнуться.

Нарцисса Малфой нашла свое счастье. И выстрадала его. Не будь этого она бы сейчас с ним не сидела. Не ждала помилования мужа и возвращения сына. С последним все давно решено, оправдательный приговор готов, только с освобождением из Азкабана медлят. Скорее всего сын покинет тюрьму после отца. Перси подозревал, что все это неспроста, но не лез. Во многом опасаясь наткнуться на кого-нибудь из своих родственников и на неизбежный скандал впоследствии.

Уже уходя в тот вечер, домой, Перси предчувствовал, что что-то случится. Что какая-то невидимая черта подведена и с замиранием сердца ждал последствий. И последствия настали, дело Малфоев было закрыто, состав преступления не обнаружен. Ни контрибуций, ни ареста имущества, ничего провернуть не получилось. Перси слышал, что во многом дело решилось благодаря вмешательству Гарри Поттера.
Но это все не имело значения, когда в утро сочельника, Перси стоял на берегу Северного моря и смотрел, как отпустившая его руку Нарцисса, забыв обо всем бежит к мужу. И так же ни о чем не думая бросается ему на шею. Ни сиятельному лорду, каким его много раз видел Перси, ни заносчивому политику, ни Пожирателю Смерти. Ничего из этого в этом человеке не осталось.

Сутулящийся, тощий, с почти седыми волосами, заросшим неровной щетиной лицом, неопрятный, в тюремной робе, но обнимающий супругу с такой нежностью и любовью, что Перси стало дурно. Изменившийся до неузнаваемости лорд для его жены остался тем же. Что-то она в нем видела такое, отчего утыкалась лицом ему в грудь и плакала, но при этом улыбалась.

Несмотря на видимую невооружённым взглядом слабость, Люциус обнимал супругу и поддерживая её вел вперед, к Перси, чтобы воспользоваться портключом до дома.

Перси понял, что для Люциуса она не меньшее, если не большее сокровище, чем успела стать для него. А ещё, что ради неё лорд Малфой восстанет из пепла. Что при следующей встрече в нем не останется ни намека на сегодняшний облик. Он уже выпрямился, так о чем говорить, когда они вернуться домой, и он отдохнет.

Понимать все это было горько и больно. Но не понимать Перси не мог. Эта неожиданная, невероятная, во многом запретная любовь навсегда останется с ним. Всегда будет сидеть в каком-то уголке сердца. Но, может быть, Нарцисса права и третий раз счастливый? И тогда ему повезет, и он встретит ту, что заставит позабывать о прекрасной леди? Если так, то хорошо, если же нет, то Перси будет жить знанием, что она счастлива. Этого вполне достаточно. Ему достаточно.

Об этом думал Перси, неловко раскланиваясь с Малфоями. Ловя на себе хмурый и немного раздраженный взгляд лорда и мягкую покровительственную улыбку леди. И что бы не случилось в будущем эта улыбка, её смех, её радость стоили всего. Перси никогда и ни о чем не пожалеет. Сейчас это единственное, что он знает наверняка.

@темы: Гарри Поттер, Творчество, Фанфики

---

Дориан Грей

Спустя не знаю уж сколько времени добралась до Оскара Уальда в целом и "Дориана Грея" в частности. Сколько же я его собиралась читать! Жутко и представить. Сначала сразу после знакомства с автором, потом по советам и рекомендациям.... В конечном итоге посмотрела фильм, который в общем и целом понравился. Но не хочу сейчас о нем.
Я добралась до книги. Она уже долго лежала у меня на электронке, поэтому с текстом проблемы не было, да и даже не было бы скачать из интернета не так уж и долго, классика все же. Это добро легко скачивается. Кое-что есть даже на литресе в бесплатном доступе, по поводу Уальда не знаю, но Теффи я именно от туда скачивала. Но снова отклоняюсь от темы.
В общем и целом сюжет книги знают все. А посмотрев фильм так основа становится совсем понятной. Но.... но боги как же потрясающе оно написано! Как же я люблю Уальда. Его манеру изложения, его потрясающую иронию, благой цинизм(в формате борьбы с лицемерием общества), его потрясающую мораль и многогранность. Слов нет просто. Получается жуткая дифирамба. Ничего не могу с этим поделать, потому что любовь с первого слова и список самых любимых авторов.
При этом я жутко смеюсь, потому что английских авторов читаю с огромным трудом и усилиями. Слишком уж у них много всего.... не моего. Не хочу сейчас копаться в поисках более точного определения. Тем более авторов то много, как и направлений.
А ещё у меня есть дурацкая привычка при чтении выписывать цитаты. Довольно давно повелось и как-то, хоть оно и занимает время, делаю. Мне нравится. Составляю свою персональную коллекцию. И с Уальдом это мероприятие особенно трудоемкое, потому что мест, которые хочется выделять за хороший момент бесконечное множество. Под своё восторженно-хорошее настроение я решила переписать всё это сюда. Так что вот, надеюсь, что понравится
1. Художник не моралист. Подобная склонность художника рождает непростительную манерность стиля.
2. Не приписывайте художнику нездоровых тенденций: ему дозволено изображать всё.
3. Мысль и Слово для художника - средства Искусства. Порок и Добродетель - материал для его творчества.
4. В сущности, Искусство - зеркало, отражающие того, кто в него смотрится, а вовсе не жизнь.
5. Если произведение искусства вызывает споры, - значит, в нем есть нечто новое, сложное и значительное.
6. В судьбе людей, физически или духовно совершенных, есть что-то роковое - точно такой же рок на протяжении всё истории как будто направлял неверные шаги королей. Гораздо безопаснее ничем не отличаться от других. В этом мире всегда остаются в барыше глупцы и уроды. Они могут сидеть спокойно и смотреть на борьбу других. Им не дано узнать торжество побед, но зато они избавлены от горечи поражений. Они живут, как следовало бы жить нм всем, - безмятежно, ничем не интересуясь, оставаясь ко всему равнодушными.
7. За твои знатность и богатство, Гарри; за мои интеллект и талант, какими бы скромными они ни были; за красоту Дориана Грея - за все эти дары богов нам когда-нибудь придется расплачиваться, расплачиваться самыми ужасными страданиями.
8. Самая обычная вещь, если скрывать её от людей, начинает казаться интригующей.
9. Удивительный ты человек! Никогда не говоришь ничего нравственного и никогда не делаешь ничего безнравственного.
10. Не так уж плохо, если дружба начинается со смеха, но ещё лучше, если она смехом же и заканчивается.
11. Ты не знаешь, что такое настоящая дружба, Гарри. Да и что такое вражда, вряд ли тебе известно. Ты ко всем относишься одинаково хорошо - иначе говоря, тебе все одинакого безразличны.
12. Когда делишься какой-нибудь мыслью с англичанином - а это, надо сказать, всегда большая неосторожность, - то его мало интересует, верна эта мысль или не верна. Для него важнее другое: убежден ли ты в том, что говоришь или нет. А между тем важна сама мысль, независимо от того, насколько искренен человек, её высказавший. Более того ценность любой мысли тем выше, чем менее искренен тот, у кого она появилась, ибо в этом случае она не отражает его личных интересов, желаний и предрассудков.
13. Люди меня интересуют больше, чем принципы, а люди без принципов меня попросту восхищают.
14. Гармония тела и духа - как это много значит! В безумии своем мы разлучили их и выдумали реализм с его вульгарностью и идеализм с его пустотой.
15. В наше время разбитое сердце может выдержать сколько угодно публикаций.
16. Те кто верен в любви, знают её лишь с банальной стороны. Драматическую же сторону узнают только те, кто в любви непостоянен.
17. До чего интересны чувства людей - гораздо интереснее их мыслей. Твоя собственная душа и страсти твоих друзей - что может быть восхитительней этого?!
18. Любопытно, что представители каждого общественного слоя считают наиболее важными в как раз те добродетели, без которых они сами прекрасно обходятся: так, богатые проповедуют бережливость, а бездельники любят распространяться о том, как возвышает человека труд.
19. Ведь главная цель в жизни - самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность - вот для чего мы являемся на свет. Между тем люди в наше время стали бояться самих себя. Они забыли о своем высоком долге - долге перед собой. О да, они проявят милосердие к своим ближним, они оденут нищего и накормят голодного. Но их собственные души обнажены и нуждаются в пище. Мы утратили мужество. А может быть, у нас его никогда и не было. Боязнь общественного мнения (а на этом зиждется наша мораль) и страх перед Богом(в этом сущность нашей религии) - вот те две силы, что движут нами.
20. Ах, слова, слова, безобидные слова - до чего же они на самом деле чудовищны! До чего конкретны, откровенны и жестоки! От них никуда не денешься. И вместе с тем - какая в них неуловимая магия!
21. Всего лишь слова! Но разве есть на свете что-нибудь реальнее и весомее слов.
22. Уверяю вас, дядюшка Джордж, я пришел к вам чисто из родственных чувств. Иначе говоря, мне кое-что от вам нужно.
23. За изысканной красотой всегда скрывается что-то трагическое. Как же много нужно в мире страданий, чтобы расцвел самый скромный цветок...
24. Руководствоваться одним лишь разумом - этом есть что-то вульгарное. И крайне неразумное.
25. Парадоксы прокладывают нам путь к истине, и, чтобы познать цену реальности, мы должны увидеть её балансирующей на цирковом канате. Об истинности истин мы можем судить только тогда, когда они становятся акробатами.

Список будет пополняться по мере прочтения книги. Пока то, что я начитала на сегодняшний день.

@музыка: OST _Dorian Grej_ - Dekadans

@настроение: Восторженное

@темы: Дориан Грей, оскар уайльд, Книги

---

Вечная связь

Автор: Вениа
Бета: нет
Название: Вечная связь
Фендом: Блич
Дисклеймер: Тайто Кубо,
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Направления: гет
Пейриг: Ичимару Гин/Рангику Мацумото
Размер: Драббл
Статус: завершен
Описание:Она знает, что для него, как раскрытая книга. И он единственный во всем мире, с кем её это устраивает и даже радует. Потому что он её Гин, а она его Рангику. И это одна из тех вещей, которые не меняют ни время, ни расстояние, ни обстоятельства, ни окружение. Эта странная связь будет жить, пока они живы, а возможно и дольше.
От Автора: Планируется вылиться в цикл драбблов по паре, но кто знает, что и как получится, поэтому пока публикую по мере сил и возможностей.

Но всё равно, наперекор всем бедам.
Ты дорог мне. Я отправляюсь следом.
Уильям Шекспир.

Они не виделись неизвестное число лет. С тех самых пор, как он ушел, не сказав ни слова. Бросил.

Звучит страшно и Рангику предпочитает не использовать это слово, слишком неверным, фальшивым и обжигающим оно ей кажется. Ещё более обжигающим, чем текущие по щекам слезы. Отчего они собственно текут?

Рангику не припомнит за собой такой реакции. Но с этим будет время разобраться потом, когда его не будет рядом и она вернет себе способность здраво мыслить.

Гин… Совсем не изменился, только вырос, но это неважно. Она тоже выросла. Но…, но улыбается он по-прежнему, и прикасается так же: кончиками пальцев, а такое ощущение, что того и гляди вырвет сердце из груди. А ещё с ним по-прежнему не знаешь, чего ждать в следующие мгновение. Всё это должно пугать, но отчего-то греет душу. Ведь это её Гин. Её и ничей больше. Сколько бы она его не видела, ничего не меняется. Сколько не обманывай себя отойдя на пять метров в сторону. Деланные отстраненность и равнодушие ничего не изменят. Пусть она и обманет всех, включая своё отражение в зеркале. Его она обмануть не может.

И стоит оказаться рядом, как все обманы и иллюзии рушатся от одной его улыбки. Смотря на него, Рангику словно заглядывает в зеркало собственной души, вспоминает кто она такая. Теряет придуманный и отточенный до совершенства образ. Вспоминает, как и для кого она стала тем, кем стала. Вспоминает девочку, умиравшую с голода в убогом забытом и чертом районе Рукангая. Девочку, пошедшую за исчезнувшим однажды другом. Девочку, ставшую капризной и своенравной женщиной, но всё ещё неспособную жить без спасшего её от смерти мальчика.

Рангику понимает, что готова пойти ради него на что угодно, что он единственный ради кого она согласится хоть на какие-то жертвы и поступки. Все остальные…. Все остальные не имеют значения. Если он позовет, она пойдет куда угодно. И Рангику даже не стыдно и не страшно, что он всё это понимает.

Она знает, что для него, как раскрытая книга. И он единственный во всем мире, с кем её это устраивает и даже радует. Потому что он её Гин, а она его Рангику. И это одна из тех вещей, которые не меняют ни время, ни расстояние, ни обстоятельства, ни окружение. Эта странная связь будет жить, пока они живы, а возможно и дольше.

@темы: bleach, Творчество, Фанфики

---

Тексты

Как решать проблему с тем, что у меня на столе скапливаются огромные объемы текста я не знаю. Но это меня порядком замучило и надоело. Начать же писать сразу на компьютере я не могу по многим причинам. Хотя бы потому что огромную часть того, что пишу, пишу вне дома. Да и оно неудобно. Трудно. Мысли не идут, я пробовала, плюс сразу же минус редактура, которой я занимаюсь в как раз при перенесении печатного текста на компьютер.
Но сколько бы плюсов не было в моей манере написания, вопрос отправки текста на компьютер, а это очень важно, не отменяется. И более того чем более продуктивно я работаю, тем более печальным становится этот вопрос. И это угнетает и снижает скорость работы. В свою очередь отсутствие реализации планов ещё больше давит. Вслед за этим снова проблемы и далее по кругу. В общем порочный круг.... Что делать с которым я не знаю А надо, потому что идей то много, они нравятся и их хочется реализовывать. Да и выставлять работы в нормальном темпе тоже хочется. А не то каждый раз после месячных отсутствие проды, перед читателями жутко стыдно. Да и бес сомнений немалый такой процент тех, кто бы читал отсеивается из-за этого.

@темы: размышлизмы, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Любовь и прочие невероятности (3)

16. Музыка голых нервов

Мыль о том, что любовь нам спасет,
Разрешит все наши проблемы и подарит
Состояние счастья и уверенности,
Способна привести лишь к тому, что мы попадем
В плен илююзий и сведём на нет истинную
Преображающую силу любви.
Хорхе Букай, Сильвия Салинас «Любить с открытми глазами»

Саске стоял перед ней на коленях и плакал. Рыдал, не таясь и ни о чем не думая. Все наносное и лишнее осталось где-то в неизвестности. Играла чудовищная музыка голых нервов. Явление всегда жутко, а в их с Саске случае особенно.

Потому что, когда профессиональные убийцы не могут сдержать эмоции — это не мелочь. Хождение бок о бок со смертью как ни что другое учит отделять подлинное от наносного, и мелочи от действительно важного.

И все же несмотря на всё сказанное с неизменным пафосом у них не получилось. Отношения не сложились. Можно искать тысячу объяснений отчего и как. Рыться в ворохе болезненного прошлого, искать причины и следствия. Почему все вышло именно так.

Но это больно. Это снова погружает в нерадостные воспоминания и такие же чувства. Бередит начавшие подживать раны. Напоминает о том как плохо друг без друга, но и о том, что вдвоем не легче.

Отношения, которые довели до сегодняшнего расклада. Сакура стала частью АНБУ, что бы не думать о них, чтобы не думать о Саске. Полгода мисси, одной из самых опасных в её жизни. И вот возвращение домой и рыдающий перед ней Учиха.

Музыка голых нервов набирает все большие аккорды. Сердце — оно дурное, ему не объяснишь, что они не подходят друг другу, что из этих отношений не выйдет ничего хорошего. Только боль и разрушение. Боль, ссоры, бесконечные бессмысленные откровения, повторяющиеся раз за разом.

И все же он ей нужен, вот этот непутевый рыдающий Учиха. Из-за которого она полгода слонялась не пойми где. И от этого особенно грустно.

А ещё груснее от того, что они не изменятся, даже если сильно захотят. Даже, если наобещают друг другу с три короба. Они такие, какие есть. И за это любят друг друга. Удобно не будет. С этим придется смириться, если они хотят быть вместе.

Все чувства оголены, напряжены, в разы сильнее, чем в битве. Нервы… Сакура знает всё об их строении, но в данный момент ничего из этого ей в голову не идет. Нет, все мысли далеки от анатомии или любой другой науки, когда играет музыка голых нервов не до науки. Все аксиомы и постулаты перестают существовать.

Попробовать ещё раз. Перешагнуть через всё, что камнем лежит на сердце. Ещё раз…. Ещё раз не хочется до невозможного. Второй раз добровольно шагать в ад, едва ли хоть кто-то согласится.

Чтобы избавиться от мучительной дыры в груди нужно создавать нечто новое. Такое, чтобы обещания не забывались к утру. Такое, чтобы не возникало необходимости сбегать лечиться на миссии ранга «S».

Это должно быть нечто новое, грандиозное и неописуемое. Такое, чтобы похоронило их «не сложилось» на недосягаемую глубину.
Иначе они будут жить в состоянии воспаленных нервов. Ничего не приносящем, зато исправно уничтожающим. И третьего шанца уже не будет. Потому что не будет их.

Потому что уже в этот раз нельзя отпустить обиды и сделать вид, что ничего не было. Придется совершать глобальную работу над ошибками.

Идти вперед черепашьими шагами и верить, что оно имеет смысл. Что все эти усилия не напрасны. Что ни с кем больше не будет лучше. И не проще разойтись раз и навсегда. Оставив все позади и не слушать музыку голых нервов. Которые на редкость неразумны, да ещё похоже с суицидальными наклонностями.
17. Порочный круг

Мы хотим, чтобы нас любили,
Но когда нас любят, нас или мучают, или надоедают нам.
Анатоль Франс «Красная лилия»

Сакура в очередной раз стучалась в закрытую дверь, за что давно себя ненавидела. Давно было пора прекратить всё это и оставить Учиху наедине с самим собой, чтобы очередной заскок психики прибил его наконец. Но нет, она упрямо занимает спасением утопающего. Плачет, кричит, пытается убедить, заставить о чем-то задуматься. Но всё без толку. Учиха остается Учихой. Ни её слезам, ни отчаянным поступкам этого не изменить.

Сакура в совершенстве знакома с психологией и психиатрией, но всё равно зачем-то возвращается к нему. Боясь надолго отлучаться, чтобы его больной разум не успел изобрести новую убийственную идею.

Саске терпеливо принимал её бескомпромиссную заботу, всё больше погружаясь в себя и всё меньше контактируя с внешним миром. А ещё всё сильнее привязывая её к себе и выталкивая из её жизни всё остальное.
Вернувшись с миссии и обнаружив, что он экспериментировал с глазами, Сакура в отчаянье рыдала и хваталась за его кимоно, повторяя: «Почему?».

Почему он не мог перестать истязать себя? Почему он не мог перестать истязать её? Ответ на свой вопрос, Сакура читала на дне его окровавленных глаз, в каждой черточке его лица: «Потому что я люблю тебя». Можно было надрываться до бесконечности со следующим вопросом: «Почем так?». Только смысл, когда знаешь ответ? Сакура ненавидит этот ответ, но знает его. Оттого и не уходит, хоть все окружающие и здравый смысл твердят об обратном.

Я люблю тебя. Мне не хочется видеть, как ты страдаешь. Банальные вещи. Но, увы, ещё одна банальность: я буду тем, кто причинит тебе больше всех боли. Сакура всё это знает. И старается бороться. С собой, с Саске, со всем миром. Будь оно иначе, её давно бы рядом с ним не было.

Она раздражает, достает и причиняет ему боль как ничто и никто другой. Но вместе с тем она единственная ниточка, соединяющая его с жизнью. И он любит её, так же как любит и проклинает саму жизнь.

Наруто больше нет с ними. Они остались вдвоем. Возможно, будь он жив, что-то было бы иначе. Но это всё пустые рассуждения и иллюзии, которые необходимы для поиска каких-то неведомых путей и тайн. Потому что они живут в порочном круге неизвестно чего. Любви… привычки… прошлого… Единственной оставшейся значимой вещью. Почему она приобрела такой вид и что важнее, отчего они не могут это изменить.
18. Всё будет иначе

Назови мне своё имя,
я хочу узнать тебя снова,
Всё по кругу, но всё будет иначе,
я даю тебе слолво.
Lumen

Паутина. Весь мир одна большая паутина. В которой невозможно навсегда оставить кого-то позади и уйти. То ли это из-за властвующего надо всеми закона кармы, который не сталкивает случайных людей, то ли по какой-то другой причине. Но отчего-то неизменно получается именно так. Сколько не уходи, гневно хлопая дверью, всё равно прилетит бумерангом по затылку. Лишний раз, разубеждая в мифе всесилия и всевластия человека.

Как бы больно не было, нужно прощать и оставлять это в прошлом – тоже вещь довольно известная. Никакого накопления обиды – это разрушительно! Менее больно от этого не становится, да и прощать из чувства разумного эгоизма и желания развиваться не проще. Догматы догматами, а эмоции – это эмоции. Даже разрушительные и при наличии осознания, что они тебя губят. Всё же человек грешен и стать святым, вырваться из круга Сансары дано лишь избранным.

Как и несчетное количество женщин до неё, Сакура, в состоянии жизненного раздолбая, потянулась к религии. С учетом её профессии явление почти комическое, но и не такое бывает в мире. И воины АМБУ способны тянуться к свету. К тому же она не просто боец, а ещё и медик. Это тоже чего-то да стоит.

А подвиг её на всё это, как не сложно догадаться, Саске. Вернее отношения с ним. Опустошившие и уничтожившие. Дошедшие до того, что в какой-то момент случилось то самое хлопанье дверью и попытка разорвать все связи. Два года она не видела его….

Два года ушло на зализывание душевных ран и обретение душевного спокойствия. И вот он снова рядом и словно ничего этого не было. Всё так, будто всегда так было. Он целует, она отвечает, одежда начинает лететь во все стороны. Абсурд. Иначе не назовешь. Но к нему тянется душа.

Глупое сердце верило, что всё возможно исправить. Возможно идти вперед. Что не просто так они встретились в месте, где этого нельзя было ожидать. Множество мыслей с огромной скоростью проносились в голове одна за другой.

А старые обиды и в самом деле забылись. При этом так, что и вспоминать о них не хочется. Они неожиданно в самом деле стали прошлыми и ушли в небытие навсегда. Наверное, от того сейчас, когда-то не перестающий волновать вопрос: «Где гарантия, что всё не повториться?» - исчез. Прошлого просто не существовало. И тех людей, какими они были когда-то, тоже не было ни в этом, ни в каком-то другом мире.

Всё будет иначе. Не обязательно радостно и гарантированно не безоблачно. И да, наступать на одни и тез же грабли не лучшее дело, но грабли эти любимые. И раз уж от него по-прежнему сносит голову, то была не была. Настолько выжженной, как когда-то, она едва ли снова окажется, да и восставать из пепла навык усвоенный. А если есть хоть малейшая вероятность счастья глупо ей не воспользоваться. Лучше жалеть о то, что сделал, чем о том, чего не сделал.
19. Любимые грабли

Я не только наступила на одни и те же грабли,
я запрыгнула на них с разбегу с криком «Давно не виделись»
Автор неизвестен.

Что же всё-таки было такого в этом Учихе, что заставляло возвращаться к нем ураз за разом? Что заставляло ждать его, храня почти абсурдную верность? Будто она собака. Смешно, не будь так грустно. Изменить ситуацию не сказать, чтобы трудно. Да только внутри что-то противится. Всё же тот Саске, при описании которого нужно было очень постараться, чтобы найти положительные слова изменился. По-настоящему изменился. И это радовало. Это заставляло тянуться к нему ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда ещё сильнее. Он и так центр её маленького мирка.

Стоит ему появиться и Сакура оживает, переворачивает вверх дном свою жизнь и готова совершать любые безумства. А потом, когда он уходит, вновь впадает в полуживое состояние работы и бесчувствия, словно засыпая на зиму.

Подобный образ жизни успел стать привычным, но нельзя сказать, что он такой уж замечательный. И пусть рядом с Саске думать не получается, отойдя немного и разбудив разум, понимается, что хотелось бы постоянства. Хотелось бы жить вместе, строить быт. Но вместо этого они оба обладатели почти нежилых квартир. Где нередок бардак, зато чужд уют. Как чаще всего бывает в подобных жилищах.

Но сколько бы Сакура не признавала, что подобная жизнь ей осточертела и пора что-то менять, раз за разом всё повторяется. Она вновь и вновь идет на поводу у Саске и своих эмоций, придумывая новые послабления и оправдания. Напоминая себе, что любит его. На самом деле любит это непутевое создание. От того и не может, наконец, перестать наступать на одни и те же грабли и пойти дальше. Вернее может, очень даже может, только не хочет отказываться от своей любви к Саске. Боится уйти туда, где он не сможет её достать. Стать кем-то отдельным от него.
20. Угатованое любящим

Ужасы инквизиции – ничто по сравнению с судьбами,
уготованными вашей собственной фантазией для тех,
кого вы любите.
Стивен Кинг «Команда Скелетов»

Кто бы мог подумать, что после всего случившегося и пережитого Саске захочет вернуться к Орочемару. Что Саске хочет от этого маньяка? И неужели ему в действительности нужно то, что сейчас происходит? Или это просто проверка её утверждения: «Ради тебя сделаю всё, что угодно!»?

Сакуре страшно. Она не понимает для чего Саске её мучать. Для чего проводить очередной эксперимент Орочемару. Она всего лишь хочет быть с ним. Хочет немного счастья и тепла. Но у Саске в голове что-то совсем другое, неужели тьма вновь застилает ему глаза? Верить в это не хочется, ведь всего несколько месяцев назад они вместе сражались в четвертой мировой войне шиноби.

Орочемару тоже, но в том, что он быстро вернется к тому, кем был не было сомнений. Но Саске…. Саске отказавшийся от помощи госпожи Цунаде принял её от Орочемару и его путешествие…. Что же случилось?

Орочемару напоминает Сакуре живого мертвеца. Когда он прикасается к ней, её не покидает ощущение того, что он только что восстал из могилы. От того почти в отчаянье, она хватается за приспущенную с плеча кофту. Сейчас к ней применят неизвестную технику, самым излюбленным методом старого злодея.

Сакура до последнего смотрит на стоящего чуть в стороне Саске. Прекрасно знает, что он ничего не сделает, но всё равно до последнего надеется. Надеется, что человек, которому она вручила свою жизнь, не заставит её проходить через подобное.

Но Саске не сомневается. Он знает к чему идет. Знает, что должно получиться, а ещё, что Сакура его поймет. Она всегда понимает. К тому же он старается не только для себя, но и для них. Для того, чтобы они могли быть вместе. И их будущие сложилось так хорошо, как только возможно и настало как можно скорее.

Саске не сомневается в её силе. Он знает, что Сакура способна на всё, ну или почти на всё. Она пошла за ним, она простила ему все прошлые обиды. Теперь их пути связаны. Теперь они единое целое. Осталось только довести дело до конца. А потом двигаться вперед.
Сакура не видит взгляда Саске. Не знает, что у него на уме. Ей страшно, а ещё больно. Больно так, как не бывает под пытками. Потому что эту боль причиняет самый близкий и родной человек. А ещё от того, что она знает, сколько ещё этой боли впереди. И это знание страшнее всего, что может придумать Орочемару и арсенала Ибики.
21. Леди-загадка

- Высокородные леди не связываются с черными исскуствами.
Они танцуют, поют и вышивают.
- Может, она танцует с демонами и вышивает злые заклятья.
Дрордж Мартин «Присяжный рыцарь»

Ни одно появление в свете этой женщины не обходилось без пересудов и редко обходилось без скандалов.

Каких только слухов о ней не ходило! И что она на короткой ноге с самим дьяволом, и что поднимает мертвых, и что одного взгляда хватит, чтобы проклясть любого. Больше, чем об этом говорили только, об её отношениях с мужем и местоположении оного. По мимо прочего бытовало мнение, что легендарный Учиха Саске, которого никто не видел уже несколько лет и есть сам дьявол, или, в крайнем случае, его сын.

Но, что бы ни говорили, леди оставалась неизменно прекрасна и возвышена. А её многочисленные поклонники полагали, что завистницы только хотят отпугнуть мужчин от госпожи Учиха, потому что она не чета всем им не только в вопросах красоты, но и ума. Про мужа же они с той же целью шепчутся, а на самом деле леди давно вдова, а от того, как говорится, самое время ловить удачу. Ведь ко всему прочему она ещё и богата.

Что же касалось самой Учиха Сакуры, то она не спешила распространяться о своей жизни и способах сохранения молодости. Жила она уединенно, воспитывала дочь, и в свет выходила в первую очередь, чтобы поддерживать нужные для ведения дел связи.

Что же касалось её брака, то леди всё ещё была замужем, более того любила мужа. Но её супруг отправился в вынужденное путешествие, а дата его возвращения пока оставалась неизвестной. Но зная своего супруга, Сакура не сомневалась в том, что он вернется так скоро, как только это возможно. Пока же его нет, она растит их дочь. Их меленькую умницу и красавицу.

А что касается слухов и плетен… ну было откуда им браться. Хоть реальность и отличалась от того, что о них говорили….

22. Лестница вверх

С человеком происходит тоже, что и с деревом.
Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже
впиваются корни его в землю, вниз, во мрак и глубину – ко злу.
Фридрих Ницше

Они начинали вдвоём. Вдвоём решили вскарабкаться на вершину, и добились этого. Теперь у них есть всё: деньги, власть, а главное не рушимый монолит отношений. Чтобы не случилось в бедующем, этот фундамент останется, а следовательно можно будет построить любое другое здание.

Казалось бы речь идет о чем-то сказочном и фантастическом, почти совершенном. Ведь это ожившая мечта каждого: неограниченная свобода и любимый человек рядом. Но… без «но» нельзя обойтись.

Об этом мало задумывались сами господа Учиза, но есть смысл поговорить нам, людям со стороны. Ведь, хоть учиться мы и умеем только многократно наступая на грабли, всё же и чужой пример может быть поучительным. А для этого позвольте рассказать вам историю, начав её сначала.

Ныне великие и всемогущие господа Учиха, когда-то не были таковыми. У Учиха Саске не было ничего кроме имени и пары фирменных кроссовок, купленных на деньги ещё во времена какой-то школьной подработки, у Учиха (тогда ещё Харуно) Сакуры немногим больше. Но зато они встретили друг друга и смогли осознать, что это всерьез и надолго, а ещё осознать общность желаний и амбиций. Дальше дело встало лишь за воплощением их в жизнь. А может ли что-ьто устоять перед силой истиной любви!
Мечты становились былью одна за другой. Всё самом собой шло в руки.

Но человек так устроен, что ему всегда мало и стоит одним мечтам стать явью и появляются другие, ещё более изощренные. Так из молодой, влюбленной пары, они превратились в тех, кого мы знаем гораздо лучше.

Но ничего в мире не дается бесплатно. В особенности власть. А ещё не менеее известный факт, что власть меняет людей и будит в них отнюдь не лучшее. Отчего так происходит можно рассуждать долго и упорно, но есть ли смысл разводить ненужное философствование, реальность от этого сотрясания воздуха не изменится.

Учиха Саске и Сакура неизменно появляются вдвоем на приемах и встречах. Ревниво и собственнически держаться друг за друга. Поражают элегантностью и продуманностью внешнего вида и холодностью взглядов. Они давно прекратились в монолит и осознают, что они – это единственное важное и ценное, что у них есть. Иначе они пусты, и давно перестали быть людьми.
Неприятное знание рождает страх, а страз ещё большую жажду власти, потому что иные способы, что-то доказать и получить, карабкаясь по лестнице вверх, они просто забыли. Забыли, как и множество других простых, но таких важных истин, которые другим и называть смешно от их банальности.

@темы: Наруто, Циклы, Любовь и прочие невероятности, Творчество, Фанфики

---

Любовь и прочие невероятности (2)

Когда-то давным-давно я хотела выложить сюда драбблы, но забыла и забила. Но сегодня что-то непонятное настроение, поэтому решила попробовать ещё раз

6. Ценность отношений

Саске не раз и не два приходилось заставать свою жену заснувшей на кухонном столе. С определенной регулярностью она засиживалась за работой допоздна. И не всегда замечала, когда устанет настолько, что пора ложиться спать. Оттого и засыпала, где работала на медицинском справочнике, недописанном отчете или свитке с техникой. Если Саске в такие дни бывал дома, то стараясь её не потревожить, переносил в спальню. Будить в таких случаях было бессмысленно.

Но гораздо чаще Сакура устраивала такие посиделки, когда его дома не было. Волновалась, что посред ночи придет сообщение, что что-то случилось. Саске этот факт, когда он до него додумался, поразил. Что с ним могло случиться? А если даже и случиться, то какой тогда прок от её беспокойства, только себя замучит.

Так было до того, как они поменялись местами, и ему не пришлось дожидаться её. Заснуть в ту ночь Саске так и не смог, и злясь на себя сидел до утра с отчетами за тем же самым столом, где его дожидалась Сакура. О том, что там же они едят, он тогда не думал. Стол навеки был провозглашен «ожидательным».

После этого уходить в ночь стало трунее, зато возвращаться радостней. Знание, что его ждут, грело. Он забыл, какого это уходить из дома, желая туда вернуться.

В том, что соскучился по теплу и заботе, Саске убедился сразу, как они начали встречаться с Сакурой. Поэтому они и поженились поспешно.

Начав жить вместе, Саске был счастлив. Это было необычно, часто неловко и трудно, но оно того стоило. Близость, понимание, счастье. Не безоблачное, но настоящие.

Ощущение того, что все правильно и они важны друг для друга ничто не могло заменить. Это же заставляло мириться со всеми сопутствующими отношениям трудностями. А таковых хватало.

Просто броситься в омут с головой и решиться открыться друг другу оказалось недостаточно. Сделать это намного труднее, чем кажется. В отношениях открываются те стороны твоей личности, о которых ты раньше и не подозревал.

Но это лучший способ эти качества принять, потому что делаешь это не только для себя. Пусть от этого же становится труднее, ведь ты задаешь себе бесконечные вопросы, а что думает дорогой тебе человек.

Но находя такую удивительную заботу, заставляющую не спать ночами и предпочитать кухонный стол постели, понимаешь, что все затрачиваемые усилия того стоят.
7. Тренировочный бой

Это была первая тренировка за долгое время, а ещё первая после возвращения в Коноху. Можно ещё добавить, что это была первая тренировка с Сакурой. Никогда прежде Саске не думал, что тренировки с ней могут быть хоть сколько-нибудь интересны, не говоря уже о полезности. Пусть он и видел, как она одним ударом крушит землю, все равно.

Саске знал, что она слабее, к тому же помнил её маленькой боящейся крови девчонкой. Такой она для него и осталась. Даже пройдя войну бок о бок с ним и Наруто. Даже в одиночку исцелив армию шиноби. Сакура смогла стать другом и важным в его жизни человеком, но не тем, с кем хотелось бы тренироваться.

Поэтому, когда она задела его, Саске так удивился. Поэтому же она смотрела на него с таким триумфом, в отступлении отлетая назад и готовясь нанести новый удар.

На этой тренировке настояла Сакура. Она знала, что о ней думает Саске. Столько лет любви и желания понять его не могли пройти бесследно. А ещё она знала, что шиноби лучше всего понимают язык кулаков и железа и даже о любви лучше всего говорить на нем. А с Саске в особенности.

Поединок продолжался. Одной крохотной отметиной на щеке Учиха не отделается. Сакура отплатит ему сполна за годы волнения, ожидания и нервотрепки. И никуда он от неё не денется. Не в этой жизни.

С каждым новым ударом, Саске тоже понимал это все лучше. Понимал это и удивлялся. Уступающая ему в военном искусстве Сакура побеждала. А он склонялся перед её силой… добровольно. Нет, что за вздор! Он никогда не проигрывает! Никогда и ни в чем!
Ухмылка на лице Сакуры становилась все ехидней. Она знает о чем он думает. Она все о нем знает и ей не нужен шаринган, чтобы читать его движения.

Зеленые глаза смеются, нет, не так, они насмехаются. Давай, Саске, выигрывай. Ты же можешь, ты сильнее. Только примени технику посерьезней. Ну же, вперед, жду!

Не применит, они оба это знают. Как и то, что скоро он окажется лежащим на земле, а она будет возвышаться над ним. А ещё они оба об этом никогда не пожалеют. И Саске это удивляет больше всего.
8. Тьма

Большинство людей усердно избегают тьмы. Страшатся её, стараются даже не говорить. Потому что она всесильна и живет в каждом, даже самый добрый и радушный человек понимает, что где-то глубоко-глубоко, запрятанное так, что не найдешь это в нем есть. Нечто чего он стыдится и боится, от того, что не способен управлять и не способен смириться с этим в себе.

Сакура тоже когда-то была такой. При этом стыдилась и боялась она не только тьмы в своей душе, но и других, не плохих качеств. Из-за этого у нее даже развилось второе сознание. Но сейчас её мало это волновало. Она через это прошла. Выросла.

В какой-то момент принять тьму в своем сердцу оказалось просто. Это была часть нее, такая же часть, как вспыльчивость, контроль чакры или уровень интеллекта. В какой-то день тьма навсегда престала грызть душу и страшить. Она не исчезла, но Сакура и не хотела, чтобы она исчезала. Эта часть нужна ей, чтобы быть. Шиноби, медиком и, главное, человеком.

О себе Сакура не волновалась и не думала об этом, пока в ее жизнь не вернулся Саске. Изъеденный жизнью и изглоданный тьмой. Он был…. Не описать каким. А еще он был гордым и хотел жить. Он вероломно хотел жить. И ненавидел себя за это. Ненавидел себя за все, что сделал. Ненавидел тьму в себе.

Когда Сакура это поняла, ей стало страшно. А еще она поняла, что ни за что его не бросит. Не бросит одного задыхаться в собственных страхах и чувстве вины. Чтобы не случилось, она не оставит его одного.

Он так долго избегал света и блуждал по паутине своих мыслей и чувств, что теперь одна только мысль о тьме в душе приводила в ужас. Он этого не хотел. Он этого боялся. И отчаянно сражался. Вел странный и одинокий бой в жизни. Единственный, который нельзя проиграть.

Сакура поняла это с такой странной легкостью, что испугалась и поняла, что нужно сделать. Возможно, это было слишком незначительным или даже неверным, но она знала, что поступит так. А еще, чтобы не случилось потом никогда не пожалеет. Она будет с ним до последнего. До тех пор, пока она будет ему нужна, потому что оставить его одного с его совестью и тьмой, она не может. Тогда он уничтожит сам себя.

Не обязательно, что ее присутствие что-то изменить, но Сакура постарается. Будет бороться за душу любимого человека так, как не боролась раньше ни за что другое.

Война только закончилась, и шумиха еще какое-то время не уляжется. Поэтому до двух человек не будет особого дела, даже если один из них - Учиха Саске. Улизнуть на один день и одну ночь оказалось даже проще, чем думала Сакура.

И что еще удивительно Саске пошел с ней. Тоже легко. Позволил утащить себя подальше от людей и шума, а потом расслабился. И позволил Сакуре приблизиться. Подойти настолько, насколько не позволял никому, даже Наруто.

Проведенная с ним ночь была первой подобной для Сакуры. Но она не думала о случившемся, оно не имело особенного значения. Наудивление. Раньше Сакура думала об этом иначе, но когда все произошло по-настоящему поняла, что ошиблась.
В эту ночь, лежа без сна, она думала о Саске. О том, насколько доверчиво он развалился поперек кровати, о его голове у себя на груди. И о тьме, в которой он прожил столько лет.

Она его не отпустит. Ни за что не отпустит. Как бы он не старался от нее отделаться. А ведь может. Он ведь боится сближаться с людьми.

Сакура вдыхает запах его волос и ложит свою руку поверх его и понимает, что только что добровольно шагнула во тьму. В такую тьму, о существовании какой раньше и не подозревала. Эта тьма может с легкостью уничтожить ее, и каждый новый шаг будет сделан по лезвию ножа, а еще необязательно, что это принесет хоть какой-то результат. Но она никогда не пожалеет о своем решении. Что бы ни ждало впереди, что бы не случилось с ней. Она не боится тьмы. Ни в собственном сердце, ни в сердце Саске, ни той, что окутывает его, ни даже той, что таится в любви.

Дура. Молодая влюбленная дура. Других объяснений ее бесстрашию нет. И Сакура это прекрасно знает. И ей грустно от этого осознания. Но она так же понимает, что не может поступить по-другому. Потому что, если не кинется в этот омут с головой и не пройдет путь до конца, то будет жалеть об этом всю свою жизнь.
9. Дитя

Отчасти благодаря стараниям достопочтимого папаши, отчасти благодаря собственным достижениям Индра уже несчетное число поколений имеет удовольствие наблюдать за своими перерождениями, которые преимущественно являются еще и его потомками. И нужно признать повидал он предостаточно.

Чего только не выдавали эти юноши… реже девушки. Хотя дамы, по наблюдениям Индры, всегда выкидывали больше. Поэтому осознавая очередное женское воплощение, он всегда готовился к сюрпризам, внутренне содрогаясь.

Отчасти из-за того, что часть физических ощущений воспринимал сам и привыкнуть кое-к-чему так и не вышло. Худшим из этого списка были роды.

Осознав новое воплощение, Индра не ждал от него ничего особенного. Мальчишка, как мальчишка. Даже его детская трагедия не тронула. Неприятно, конечно, но что поделаешь. Сам Индра за своих родственников никогда не цеплялся, поэтому, наверное, и не слишком понимал мальчишку. Поэтому из всего касающегося мальчишки его тогда интересовал один вопрос: живой и хорошо, впрочем если бы умер тоже ничего страшного бы не случилось, годы до следующего воплощения исчезнут.

В полглаза приглядывая за мальчишкой, Индра проживал свою вечность, когда впервые заметил в своем внутреннем мире Её.
Дитя. Милая до непонятности и столь же странно трогающая девочка с розовыми волосами. Совсем малышка, чистая, невинная. Индра не любил детей, но она… она стала исключением.

Сакура Харуно – красивое имя. Да и девочка довольно милая, Индра утрудил себя посмотреть на хозяйку, проникшей в его мир сущности.
Грозящую ей опасность Индра почувствовал за пару секунд раньше, чем она стала реальной. И это его взбесило. Давно он за собой такого не помнил, тем более из-за таких мелочей.

Но тело дурного мальчишки не двигалось, а Индре оставалось только исходить злобой. Тело не повиновалось, что было странным. Он вполне мог овладеть им, но подцепленная им ерунда действовала слишком хорошо. Когда тело таки зашевелилась, ярость Индры хоть частично да передалась воплощению. И он с наслаждением чувствовал, как руки посмевшего обидеть его малышку урода отрываются. И не окажись она прижавшись к нему, ничто бы его не спасло.

Но малышка, растрепанная и лишившаяся длинных волос даже здесь, держалась за его ногу и и улыбалась. Его милая малышка. Дитя потревожившее внутренний мир и которое он никуда не отпустит. И если для этого нужно держать дурного потомка поближе к Харуно Сакуре, то Индра это сделает. Он и не на такое способен.
10. Мечта

Сон. Одна из самых дорогих вещей в мире. Для шиноби особенно. Для странствующего шиноби вдвойне. И все же Саске не спит. Проснулся и сидит, пьет кофе, наблюдал за сном самой важной женщины в своей жизни. Наблюдает и думает, как он смог заслужить её любовь и преданность. Такие любовь и преданность! Он – беспутный калека, изгрызанный жизнью, который вечно в пути и никак не остановится. А надо бы. Надо бы послать все куда подальше, вернуться в деревню, обзавестись домом, начать жить с Сакурой, возможно, завести детей. От последней мысли становится совсем не по себе, но и где-то что-то приятно ухает. Хорошо бы все это сделать, да и не сказать, чтобы сложно.

Смотря на спящую после редкой, а от того особенно ценной, ночи любви Сакуру, Саске думает, что все возможно и легко. В такие минуты он не может не улыбаться и не мечтать. У Сакуры очаровательно длинные волосы, и его рубашка делает её визуально ещё меньше. Она до невозможного трогательна.

Но больше всего Саске нравится обманчивость этой хрупкости. Вот здесь в постели она милая, хрупкая, неопытная, её талия почти помещается в обхвате его ладоней. Но стоит выйти из комнаты и она серьезная, взрослая женщина, прошедшая через войну и проходящая через одиночество и ожидание.

Когда Саске понимает насколько она сильна, ему становится жутковато. Но вместе с этим он понимает насколько любит её. Он восхищается этой силой и хочет быть как можно ближе, чтобы эта сила была ей не нужна. В утренние часы и в минуты расставания, Саске знает, как никогда ясно, что она –его ожившая мечта. То, что заставляет его иди вперед и бесконечно тянет назад. Ради неё он сделает, что угодно.

Она это знает, а ещё понимает, что он обязан закончить начатое, поэтому с болью в сердце раз за разом отпустить и не предлагать остаться. Потому что если позовет, он останется, наплевав на все. Но как бы этого не хотелось так поступать нельзя.
Мечты мечтами, но живут они в реальности, где приходится вставать по утрам, одеваться каждому в свою одежду и прощаться вновь на неопределенный срок, надеясь, что хватит сил дождаться нового момента встречи с Мечтой. А ещё, что за это время мечты не изменятся, и они по-прежнему будут мечтать об одном и том же.
11. Все могло быть иначе

Их отношения были далеки от идеала и чисто того, что их осложняло не поддавалось подсчету. Постоянно происходило нечто, что ставило все под сомнение и тянуло на дно. Число разлук уже никто не считал. Измены тоже были. Но не смотря на это что-то неизменно сводило вместе и не давало разойтись окончательно и бесповоротно. Каждый новый кризис заканчивался новым взлетом отношений.

Этот бесконечный круг страданий, разбавленный минутами счастья, надоел худе горькой редьки, и оба они сходились во мнении, что пора бы завязывать. Только… только оно уже слишком вошло в привычку. Да и разойтись так, чтобы прекратить любое общение было проблемно. Общие друзья, работа – и миллион других отговорок. Позваляющих все тянуть и тянуть дальше все так, как есть.

Кто бы что не считал, но человек на редкость пакостное создание и ко всему привыкает. К состоянию подвешенности тоже. И, как и с любой другой привычкой, отказаться сложно, если не почти невозможно. А душевные муки затягивают куда страшнее курения или наркотических препаратов. Испытавшие и то и другое в своих жизнях Саске и Сакура могли говорить об этом с уверенностью профессионалов. Ведь и от сигарет, и от медикаментов получилось отказаться. Они даже пилюли для миссий почти не используют!
Как шиноби они многое успели сделать и повидать. Но если спасти мир получилось, да и навести в этом, новом мире, порядок тоже удалось, то привести в норму свою личную жизнь – нет. Справься они и с этим могли бы говорить, что всемогущи, а так только страдали от презрения к себе в свободное время.

И неизвестно, сколько бы все это продолжалось, не случись новая напасть, с которой у них не получилось совладать. Возможно, не будь это нападение столь внезапным, и не находись они оба в состоянии истерики, все обернулось бы иначе. Но только шанса судьба им не предоставила, как и наладить то, что она, казалось бы, пихала им ежедневно.

Привычное понимание того, что они два идиота в последний момент было особенно горьким. Ведь все могло быть иначе. Они могли бы быть счастливы. Счастливы так, как другим и не снилось. Ведь только смерть и смогла разлучить их.
Напрягая последние силы, Саске полз к Сакуре, чтобы хотя бы умереть вместе и с не слетавшими в нужный момент словами на губах. Отпустить и простить все зло, что они причинили друг другу.

Сакура плакала, так же как и он. Плакала от осознания, что они так и не сумели воспользоваться самым большим подарком данным им судьбой.

Они – два идиота, которые скоро умрут или от отравления угарным газом, или от потери крови – как повезет, что сыграет первым. Они умрут и сгорят в доме, который так и не смог стать по-настоящему их. В доме, где они могли бы быть счастливы.
Жизнь уходила. Истекала вместе со слезами. И все могло бы быть иначе, но уже никогда не будет, потому что они не справились. Слишком сильно чего-то боялись. Не могли отказаться от каких-то непонятных и глупых принципов и правил. Так и не смогли до конца понять друг друга. А главное доказать то, что и без того прекрасно знали: что любят друг друга, и никого другого так полюбить не сумеют. Вместо того, чтобы замолчать, закрыть глаза и перестать задавать ненужные вопросы, они играли в нелепые и непонятные кошки мышки. Наверное, за это и поплатились.
12.Эксперимент

Он был всего лишь молодым исследователем чудом попавшим в государственную лабораторию на секретный уровень. Обязанности его были просты: делай, что скажут и надейся на повышение. Участвовать в университетской научной работе было увлекательней, но этот этап его жизни позади.

Работа, хоть и отличалась монотонностью, все же была интересной. В первую очередь возможностью насмотреться на диковинки. О существовании которых обычные люди и не догадываются.

Для Саске самой большой диковинкой стала она – русалка, запертая в исследовательский аквариум. Прекрасная девушка, как и гласили детские сказки. Сильный хвост переливающаяся всеми цветами радуги чешуя, молочная кожа, которой могли обзавидоваться все аристократки прошлых веков. Потому что, не смотря на белизну, русалочка не казалась больной. Длинные розовые волосы и зеленые глаза.

Саске забывал, как дышать, смотря на неё. И не мог относиться как к очередному лабораторному образцу. Видно ещё не дошел до того уровня цинизма, что был у его руководителей.

А ещё, когда он смотрел на неё, Саске не покидало чувство, что они когда-то встречались, но забыли об этом. И из-за того, как она подплывала к стеклу своей темницы, стоило ему оказаться рядом, он начинал верить, что не одинок в своем чувстве. Потому что иначе какой ей резон выделять его? Впрочем, кто знает как думают эти русалки. Их нервная система, как и все остальные системы жизнедеятельности, ещё не изучена. Так что ненужно тешить себя пустыми фантазиями.

И все-таки в том, как она на него смотрела, что-то было. В том, как у него замирало сердце в её присутствии тоже. Будь они персонажами книги или фильма, он бы обязательно помог ей выбраться и скрылся сам, чтобы быть вечно вместе. Но они не в книге и не в кино. И что важнее – он не герой, иначе его бы на эту работу и не взяли. Поэтому Саске только надеется, что с его прекрасной русалочкой ничего не случиться, а ещё произносит непонятно откуда взявшееся имя, которое впоследствии его начальство официально ей присвоило.

-Сакура.

Красавица смотрит на него совсем по-особенному, когда он зовет её так.

Руководитель лаборатории, чье присутствие совсем не замечал молодой сотрудник, с ухмылкой вносил новые данные в таблицу наблюдений. Эксперимент вышел в разы интересней, чем он планировал изначально. А главное не требовал никаких особых усилий и оборудования.
А для вскрытия он найдет себе другую русалку. Поймали одну и вторую достанут. В деньгах у него недостатка нет.
13. Скандалы и забота

Они без конца спорили, редко соглашались и вечно ссорились.
Они терзали друг друга каждый день.
Но их объединяло одно — они с ума сходили друг по другу.

Николас Спаркс "Дневник памяти"

То и дело в голову лезли глупые фразочки из интернета, коих все равно начитаешься немерено сколько, даже если не хочешь. Сакура считала себя выше подобной банальности, поэтому не хотела.

Она вообще привыкла считать себя выше многого, и рост совсем не причем. Рост у неё в как раз скромный.

Но вернемся к фразочкам. Последние часа пол в голове навязчиво вертелось, что одевать мужчину занятие куда более интимное, чем раздевать его. Наверное, от того Сакура таки решила поправить бабочку мужу, чего обычно не делала. И чем не могла не привлечь его внимание.

Саске терпеть не мог сюрпризы и отклонения от сложившегося хода вещей, к чему бы это не вело. Удивительная черта характера для того, кто активно подается себя бунтарем. Но за полгода совместной жизни она и не такое узнала. Только на вопрос, зачем с ним живет так и не смогла ответить.

Начиналось все довольно банально со слов «положено» и «удобно».

В больших и светлых чувствах Сакура разочаровалась ещё в начале средней школы и подобными глупостями не интересовалась. Всегда находилось нечто более увлекательное.

Саске придерживался похожего мнения. От того они сначала начали общаться, а потом съехались и поженились, как того хотели родители. С точки зрения финансов это было выгодно и удобно. С точки зрения свободы тоже.

Обоюдные логические рассуждения с треском ломались о необъяснимые конфликты, возникающие на пустом месте. Потому что с точки зрения быта все было благополучно. И даже обоюдную верность они поддерживали. Это отчасти было удобным, отчасти не было никакого желания утруждать себя интрижками, отчасти все устраивало и без того.

Но при этом они постоянно находили из-за чего поспорить и поругаться до обоюдных криков и упреков. При этом причины всегда были нетривиальными. Носков по дому никто не разбрасывал, да и посуду в посудомойку складывать было не столь уж проблемным. За остальной уборкой следила клининговая служба. Да и с готовкой разобрались ещё до свадьбы: если кто-то хочет - готовит, если нет, то или доставка на дом, или поход в ближайший общепит.

Про поведение в обществе говорить не приходилось: каждый прекрасно знал, что требуется. Они выросли в одинаковой среде. Так что тут недоразумений быть и не могло.

Осадок от вчерашнего скандала ещё не успел раствориться, но их пригласили на прием, так что без лишних напоминаний было ясно, что нужно делать. Но участия Сакуры в процессе одевания Саске не ожидал. Слишком похоже на заботу. А это для двух прожжённых циников – слишком. Оно непонятно и почти неприлично интимно.

Сказал человек, который полжизни только и делал, что нарушал все подряд правила и условности, часто только для того, чтобы нарушить. Видно с тех пор он успел необратимо постареть. Но оно не так уж и волнует. Вечный цинизм шлет все куда подальше. Ребяческие вопли «погулять» и «выделиться» все больше вызывают раздражение.

Их общий облик сообщает всему мире, что правил они знать не желают, и оригиналы ко всему прочему. Модно, дерзко, выделяющеся. Только вот что-то внутри успело то ли сломаться, то перегореть. И они оба превращаются в абсолютных консерваторов, с уровнем цинизма, превосходящим родительский. И это… отчего-то не трогает. Воспринимается где-то на задворках сознания и все. Больше никаких эмоций.

Видно их скандалы привели к этому. Других причин Саске не видит. Но с другой стороны понимает, что привык к их постоянным ссорам и пристрастился к ним, как когда-то к езде на мотоцикле. И если это исчезнет, то он будет чувствовать себя обобранным.

Это странно и совершенно не логично. Потому что, что хорошего может быть в бесконечных препираниях? Куда разумнее было бы от них отказаться. Да и от неё тоже, чтобы не портить лишние нервы. Только вот привычка сложилась на редкость крепкой. Да ещё и эта ненужная, но приятная забота.

По теории любви, они должны питать друг к другу в лучшем случае уважение, ведь непреодолимо притягиваются противоположности, а они похожи. Об этом Сакура наслышана с лихвой. От того и не интересуется этой ерундой и в существование этой самой любви не верит.
Бесконечные скандалы надоели хуже горькой редьки, но она с трудом представляет их отношения без этого. Хотя, может быть, в будущем все и успокоится. А ещё она все больше времени проводит на кухне. Непонятно зачем. Ну да, черт с ним. Хуже от этого точно не будет. Меньше глупостей вычитает в интернете. А не то уже вся голова в нем. Пора завязывать с ерундой и садиться перечитывать Ремарка. Как только вернется с бесполезной вечеринки, сразу же начнет. Это и от других глупых и не менее бесполезных мыслей поможет.

Потому что есть вещи, о которых лучше не думать. Чтобы не осложнять действительность, и невзначай не испортить то, что имеешь.
14. Двадцать километров от линии фронта

Я тайно и горько ревную,
угрюмую думу тая:
тебе бы, наверно, иную -
светлей и отрадней, чем я...

Встреча была случайной и во многом жутковатой. Они не виделись полгода, с начала войны. Он ушел на фронт в числе первых. По-другому и быть не могло. И она малодушно с ним попрощалась, не вслух, но про себя похоронив. Слишком хорошо зная, что из тех, кто первым идет в бой мало кто выживает. Кому, как не фронтовому медику об этом знать.

Её тогда задержали в столице, заканчивать учебу, а потом выслали в противоположную от него сторону.

С тех пор много воды утекло…. Поля покрылись пеплом, а воздухе повис непреходящий запах железа и крови. Даже здесь в двадцати километрах от линии фронта. Наступление начнется завтра.

Стоило взглянуть в его уставшие и постаревшие на сотню лет глаза, она поняла, что ничего не изменилось с момента их последней встречи. Вернее изменилось все: они сами, весь мир, но только не то, как он смотрел на неё. Разве что в его взгляде появилась обреченность.

И в этот момент Сакуре стало одновременно стыдно и больно. Он не мог не заметить, как изменился её взгляд, что на лице не осталось и намека на улыбку.

Ему нужна другая – запищал внутри голос. И после этого по сердцу резануло больней, чем осколком гранаты. Видеть с ним другую совсем не хотелось. И ревность смешанная с желанием убивать сразу же разожгла свои огоньки. Не будет рядом с ним другой.

За мною такие утраты
и столько любимых могил!
Пред ними я так виновата,
что если б ты знал - не простил.
Я стала так редко смеяться,
так злобно порою шутить,
что люди со мною боятся
о счастье своем говорить.
Недаром во время беседы,
смолкая, глаза отвожу,
как будто по тайному следу
далеко одна ухожу.
Туда, где ни мрака, ни света -
сырая рассветная дрожь...
И ты окликаешь: "Ну, где ты?"
О, знал бы, откуда зовешь!
Еще ты не знаешь, что будут
такие минуты, когда
тебе не откликнусь оттуда,
назад не вернусь никогда.

За прошедшие полгода у неё на руках погибло несчетное число человек. Ещё больше погибло где-то поблизости. Половины её курса уже нет в живых. Война не щадит фронтовых врачей. Напросив, часто кажется, что бог смерти особенно их ненавидит, ведь они отнимают у него души, преволевая срок жизни людей.

У неё рассечена левая бровь, шрам останется на всю жизнь. Сакура знает, что он не может не обратить на это внимания, рассматривая её лицо. Но это ерунда. Она бы согласилась и не на такую мелочь за возможность не вздрагивать при малейшем громком звуке, хотя бы во сне. За возможность окончания этой войны. За последнее они все готовы отдать, что угодно.

Когда-то её считали веселой. Смотря на Саске, она не может об этом не вспомнить. Сейчас это кажется чем-то из другой жизни и совсем к ней не относящимся. За полгода она забыла как говорить без колкостей или не отдавать приказов. Она – офицер. От неё зависит не только её жизнь. Пришлось научиться быть жестокой. А бесконечные потери помогли в этом.

Смотря в лицо Саске, она понимает насколько далеко зашла. И не зря замолкает, когда вокруг смеются или сплетничают. Похоже она оказалась слишком слабой, чтобы сохранить ещё и это. А ещё она вот уже полгода не может согреться. С тех самых пор, как им пришлось расстаться.

Я тайно и горько ревную,
но ты погоди - не покинь.
Тебе бы меня, но иную,
не знавшую этих пустынь:
до этого смертного лета,
когда повстречалися мы,
до горестной славы, до этой
полсердца отнявшей зимы.

Как бы сейчас ему было хорошо встретиться с ней не знавшей этой войны. Не заслужившей двух орденов. Той веселой, витающей в облаках девочкой. Сакура не может представить её в серости военного лагеря, но для Саске она была бы очень к месту, он бы вспомнил, за что воюет.

От этой мысли снова нестерпимо больно, и она вновь ревнует. Ведь она уже стала той, кем стала. И той, другой, больше нет. И, как бы оно не было эгоистично, она хочет, чтобы он её любил.

А ещё потому что и она скучает по той девочке. Она была такой милой и доброй. Сакура бы хотела вновь ей стать. Только знает, что не сможет. Слишком многое пережила с тех пор.

Слишком много кусков от сердца у неё оторвали.
Подумать - и точно осколок,
горя, шевельнется в груди...
Я стану простой и веселой -
тверди ж мне, что любишь, тверди!

От своих мыслей Сакура чуть не плачет, и теряя свою холодную силу бросается ему в объятья, готовая на что угодно. Как же она соскучилась! Как ей его не хватало…. Он – самый большой кусок оторванный от её сердца войной.

Если он сейчас скажет, что любит, нет, если просто не оттолкнет, то она сделает все, чтобы стать той, которую он любит. Она вспомнит, какого смеяться. Вспомнит, какой может быть. Пусть только на одну ночь. Но что такое время для любящих людей.

До фронта двадцать километров. Завтра начнется наступление. У них всего одна ночь перед очередным падением в неизвестность. Но это не имеет никакого значения. Потому что сейчас они вместе.
15. Движение вперед

Как бы тебе не было больно,
Ты всегда должна ступать так,
Словно идешь босиком по шелку.
Эльчин Сафарли «Мне тебя обещали»

Это было больно. Это было неописуемо больно. Быть с Саске было в десятки раз труднее, чем быть без него. Он истязал и мучал. Рвал на куски её душу, день, за днем почти доводя до слез. И не замечал этого.

Может от того, что слишком долго был один. Может от того, что разучился нести нечто отличное от страданий. От выяснения причин Сакуре не становилось легче.

Когда он смотрел на неё так настойчиво, и проводя по лицу кончиками пальцев почти нежно, Сакуре хотелось плакать особенно сильно. Но… она не могла. Нет, получалось, только она себе запрещала. Напоминала, что сама пошла на это, а ещё любит этого искалеченного до крайности человека. Как бы больно он ей не делал. А ещё она сильная и способна выдержать все.

Когда Саске наваливается на неё сверху, удерживая свой вес на руках, Сакура чувствует себя беспомощной куклой, а не куноичи. Он смотрит на неё в упор. Никогда, ничего не говорит и, скорее всего, видит её страх. Он учится заново прикасаться к людям и быть с ними. И Сакура с радостью помогает. Тянется к нему, в надежде однажды увидеть хоть искорку тепла в его бездонных глазах.
Она отважно улыбается день за днем, препирается с Ино и выполняет свои обязанности, делая вид, что все хорошо и ничего особенного не происходит. Зная, что иначе нельзя. И если хоть одна живая душа узнает, насколько ей больно, случится катастрофа. Даже Саске не должен этого знать. Хватит с него осознания, что их отношения далеки от идеала.

Сакура делает каждый новый шаг так, словно идет по шелку, хоть в стопы впивается битое стекло, по которому она идет. Но она всегда была на редкость упряма, от чего мысли не идти этим путем даже не приходят. Она сама годами добивалась этого, добивалась Его.
Добившись, глупо поворачивать назад. К тому же давным-давно Сакура пообещала себе, что всегда будет идти только вперед. И это одно из тех обещаний, которые она планирует сдержать. Это одно из тех качеств, что делают её ей. Поэтому боль была не таким уж страшным явлением, и рано или поздно она пройдет или Сакура к ней привыкнет.

То, что она нужна Саске тоже немаловажно: побуждает делать каждый новый шаг с ещё больше отчаянностью, чем предыдущий. Вперед, и только вперед. Не забирая своих слов обратно и никогда не отступая, как любит повторять Наруто.
В движении вперед, в умении преодолевать боль сама жизнь. А как любит говорить Ино: «Все нужно делать красиво». Так что улыбайся, Сакура. И не плачь. Слезами ты только испортишь себе зрение.

@темы: Наруто, Циклы, Любовь и прочие невероятности, Творчество, Фанфики

---

Сказки

И все же я люблю сказки и мелодрамы. До неприличия люблю. В первую очередь за то, как потрясающе напоминают, что все возможно и чудеса случаются и бывают. Что они стоят того, чтобы в них верить. И есть в мире в самом деле стоящие вещи. Нечто важнее эгоизма и удовлетворения своих потребностей. Что-то светлое, правильное. Такое, что заставляет верить в жизнь. Дружба, которая не разбивается о первые же попавшиеся рифы, любовь, проходящая любые трудности.

Невольно улыбаешься и искренне радуешься. За героев. За себя. За саму жизнь. За то, что наш мир существует и он прекрасен. Теряющаяся в заботах, разочарованиях и своих ошибках вера в это, возвращается. Ведь если оно где-то есть, то когда-нибудь дойдет и до тебя. Нужно только уметь верить и ждать. Ну и не опускать рук на пути вперед. К новой жизни и новым изменениям. Ведь именно этими изменениями и прекрасна жизнь. После этого возникают силы и энтузиазм к каким-то подвигам. Возвращается любовь и интерес к жизни. А это главное.

@темы: размышлизмы, жизненое

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Киндрэт

Несколько раз уже то тут, то там встречалась с мыслью, что перечитывать книги ни есть хорошо. Отнимаешь время у новых и далее по списку. Первое, самое не значительное и хорошо запомнившееся. Но ничего не могу с собой поделать перечитывать книги и пересматривать фильмы я очень и очень люблю. Особенно, если прошло достаточно времени и книга успела остыть. Ощущение погружения в знакомый, но отчего изменившийся мир - непередаваемо.
Знакомые герои, знакомый мир. Но в то же время все изменилось. Знакомишься с ними заново, заново переживаешь уже известную историю. А главное, что не может не заставлять остановить внимание: переоценка. Знакомясь с историей заново невозможно не посмотреть на неё иначе. В таких случаях очень радует то, что осталось неизменным, и задумываешься отчего и что изменилось. По крайней мере у меня так. Все это, разумеется, когда закрыл книгу и отошел немного в сторону.
С чего я все это пишу. Пару недель назад в разговоре решила подсунуть подруге давно читанных и полюбившихся "Киндрэт", как то разговор сам собой зашел и возникла мысль, что ей может понравится. Есть у этих книг нечто общее с "Игрой Престолов", которая подруге нравится, хоть она никак не может запомнить всех имен и названий, в чем несколько раз уже консультировалась. К тому же любимое ей "мрачное обаяние" тут тоже присутствует.
Книги у меня есть все в бумажном виде, когда я их читала такое понятие как электроника ещё ну совсем никак не ценила и не понимала, электронную книгу завела позже, а с компьютера читать никогда не любила. Так вот, первую часть я честно отнесла ей, а сама к собственному удивлению схватилась за вторую. И не смогла оторваться. Наивное "прочитаю и хватит", разумеется, не сработала и позади уже половина третьего тома.
Как все же приятно снова окунуться в потрясающую многогранную историю и вновь увидеть знакомо-незнакомых персонажей. Снова влюбиться в Кристофа и попасть под непонятное и необъяснимое обаяние Миклоша, который сволочь, но непонятно почему мне так нравящаяся. Да.... я всегда была падка на темную красоту, необъяснимое и таинственное. И хоть тема вампиров мне не нравится(слишком их романтизировали и популяризировали), но "Киндрэт" приятное и обожаемое исключение. После завершения серии, нужно будет, наконец, собраться и зачитаться автором всерьез. Все же пишет он потрясающе и его философия более чем по душе.

@темы: размышлизмы