Панихида (2)

[Вениа]

Тама


Это было первое задание Неджи в качестве дзенина, и это была одна из причин, по которым он его получил. Миссия была легкой, ей можно было бы причислить куда более низкий ранг, если бы не желание заказчика. Нужно всего-навсего сопроводить смертельно больную дочь одного из самых успешных предпринимателей в лечебницу.

Девушку звали Тама, и с первого взгляда Неджи понял, что она не такая как все, и вскоре в этом убедился.

Путь их был недлинным, но идти приходилось медленно, делая частые привалы, Тама была уже на пределе. По-хорошему не нужно ей было никуда идти, переезд и тот был опасен, но она настояла на пешей прогулке.

Неджи мог безошибочно определить её самочувствие, и это была вторая причина по которой ему доверили эту миссия.

За время их пути они говорили трижды, все остальное лишь необходимые или предписанные правилами приличия реплики.
Первый разговор состоялся во время одного из привалов. Они остановились на склоне холма, он сидел на траве, а она стояла и всматривалась в даль.

- Неджи, а у тебя хорошее зрение?

- Весьма не дурное, а что?

- Чуть ниже ведь растут цветы? Я могу различить лишь цветные пятна.

- Да, там целое поле колокольчиков. За полем ещё один холм, на нем одноэтажный домик, за ним снова поле, потом начинается лес.

- И ты все это видишь?

- Если хочешь, могу назвать число елок в том лесу, для меня это пустяки.

- У тебя невероятные глаза. Но мне не хотелось бы иметь такие, видеть все невероятно трудно.

- А мне хотелось бы видеть получше.

Тама не стала уточнять как он может видеть дальше любого человека и зачем ему ещё более острое зрение. С первого взгляда она поняла, насколько этот юноша от неё отличается. Даже у неё, всегда видевшей людей насквозь, не получалось понять о чем он думает.

Они продолжили путь, снова замолчав. Оба понимали, что у спутника нет желания делиться своими секретами и что факт разговора ради звука ему не нужен. Все и без этого было хорошо и отчего-то, как никогда до сих пор, правильно.

Они были ничем не похожи. Внешность, происхождение, убеждения - все разное. И кроме этой миссии их объединяло лишь одно – ясность взгляда. Оба это понимали, хоть оно и казалось смешным. Её мутные карие глаза с трудом позволяли видеть перед собой, нередко Тама спотыкалась о неровности дороги. Его же глаза превосходили человеческие во много раз, от этих белых глаз ничто не могло скрыться. И все же они оба видели истину.

На следующем привале Тама вновь задала ему вопрос:

- Неджи, а ты когда-нибудь ошибался?

- Да, я долго блуждал во тьме, веря, что вижу свет.

- Со мной было так же. Пока не заболела, часто принимала правду за истину.

Это был их второй разговор. И отправляясь в дальнейший путь, оба знали, что стоит добраться до места, и она умрет. Но до туда дойдет чего бы это не стоило, а если ноги все же откажут, то просто не умрет пока он донесет её. Донесет не от того, что это приказ, а от того, что эта миссия стала чем-то большим, чем просто задание.

Уже перед самой лечебницей состоялся третий и последний их разговор. И начал его он:

- Ты давно решила умереть, почему?

- Потому что так я смогу дать дорогим мне людям жить, а ещё стану свободной. Мне отчего-то кажется, что ты решил умереть так же.

- Только меня никто не будет провожать.

- Я буду тебя ждать, там. И спасибо тебе.

- Тебе тоже спасибо.

За что спасибо так никто и не сказал, но оба знали продолжение фразы: «Спасибо, что заглянул ко мне в душу». Умирать так было проще, не было щемящего чувства одиночества, никогда не испытываемого в других ситуациях.

«Прощай» так и не было сказано, она умерла в ту же ночь, когда прибыла в лечебницу, а он отправился домой сразу, как перепоручил её врачам, желая поскорее вернуться. Но им не были нужны слова, чтобы понять друг друга, все и без этого было предельно понятно.

Мы не имеем права слезы лить

Мы не имеем права слезы лить,
Иначе будет это символом того,
Что сердце победило наше тело.
А это значит, что сердца
Не то, над чем мы можем властвовать.
Bleach 7 том «Сломанный меч»

Потери преследуют каждого. От них невозможно защититься или скрыться. Жизнь не предсказуема. Вчера ты шел с человеком рука об руку, а сегодня его нет в живых или с тобой, неважно, что именно из этих вариантов случилось. Разве что, когда тебя просто вычеркивают из жизни, не говоря ни слова, намного больней.

Растерянность, непонимание, с ними ничего не поделать. Хочется просто взять и разрыдаться от досады. Только вот… только вот что? Мужчины не плачут? Шиноби не плачут? В клане Хьюга не плачут? Вредно для глаз? Боги, какая чушь!

Слезами лишний раз подтверждаешь свою зависимость от ушедшего человека. А оно нужно? Ты и так заешь, что зависишь, знаешь насколько он тебе дорог. Давать кому-то ещё такую информацию – абсурд.

Пока слезы не коснулись щек, можно убеждать всех, включая свое отражение в зеркале, что ничего не произошло, подобные мелочи тебя не трогают. Ты же гений. Ты же Хьюга.

Ты никогда не протянешь руку к тому, на что не имеешь права. Человеческое тепло. Нежные, осторожные прикосновения и близость не для тебя. Твои мягкие касания бывают только смертельными. Иногда, после очередной потери, Неджи и вправду так думает. В конце концов, от судьбы не убежишь, как ни старайся.

Потерь в его жизни было уже много. И он знает, что будет ещё не мало. Но не по одному ушедшему человеку он уже не плачет. Даже наедине с собой, когда поблизости никого нет, вдали шумит падающая вода, и можно было бы представить, что он вовсе не плачет. Все равно же после купания по всему телу течет вода. А в этом озере она имеет солоноватый привкус.
Но Неджи знает, что у него нет права на слезы. А сколько бы он не тянулся к запретному, все равно никогда не позволит себе этого. И не печать на лбу тому причина. Просто своей иллюзией выбирать он распорядился так. Давно приняв свое одиночество, привыкнув к тому, что его называют гением. И к тому, какая гениям суждена судьба.

Оплакивать свою жизнь низко. Все равно что соглашаться, что не все контролируешь. А этого не позволит сделать гордость. Даже если и понимаешь, как мало от тебя, на самом деле, зависит. Понимать и говорить вслух слишком разные вещи даже, когда ты наедине с собой.

Рисунок тушью


Был самый обычный день и Неджи, по своему обыкновению, шел через парк на тренировку с Хинатой. Они любили устраивать свои занятия вдали от дома.

День был хороший солнечный, но не жаркий, пели птицы. Людей вокруг было много, поэтому отчего Неджи обратил внимание на непримечательную девушку, слишком тепло для этого времени года одетую, было непонятно. Просто случайно заметил и на пару мгновений встретился с ней взглядом. Он бы спокойно пошел дальше не запунцовей и не засуетись она, убегая, словно застигнутый на месте преступления преступник.

В спешке девушка что-то обронила и плохо понимающий случившееся Неджи решил вернуть ей потерянную вещь. Оброненным предметом оказался лист плотной бумаги, с которого на Неджи смотрел он сам, нарисованный тушью.

Рисунок был красивым и необычным. На картинке Неджи немного улыбался и умиротворенно смотрел то ли в сторону, то ли в вниз, но взгляд все равно оставался прямым. На удивление у него не было повязки на лбу, о печати художница не забыла. Длинные волосы свободно лежали на непропорционально широких плечах и спине.

Картинка Неджи понравилась. Он уже хотел заняться поисками художницы, но понял, что совсем не запомнил её лица. Искать её предстояло как-то иначе. Можно было бы этого и не делать, но отчего-то хотелось.
Понимая, что с ничего немедленно сделать не может, Неджи убрал рисунок и поторопился на тренировку с Хинатой. По пути обдумывая, как будет вести поиски.

Вечером Неджи встретился с Саем и показал ему картинку, спросив, не знает ли он случайно автора. Все же художников в Конохе не так уж много. Сай сказал, что кто это мог нарисовать, не знает, зато знает, где были куплены туш и бумага. Приобрести такие можно было только в одном месте.

Все больше движимый любопытством, Неджи посетил лавочку, где узнал имя и даже адрес своей поклонницы.

Дверь на втором этаже многоквартирного дома открыла девушка его возраста в широких очках с толстыми стеклами и с заплетенными в две смешные косички, но от этого все равно растрепанными волосами. Одета она была, так же как и при их первой встрече – излишне тепло. Мутноватые и тусклые темно-зеленые глаза широко распахнулись, увидев его, она хотела немедленно спрятаться в квартире, но Неджи не дал ей захлопнуть дверь.

- Ты обронила, решил вернуть.
- Спасибо, - голос слушался её плохо, а руки тряслись.
- Ты красиво рисуешь.
- Мог бы не утруждаться, - она хотела начать оправдываться, но он прервал ей.
- Просто захотелось увидеть автора. И если я симпатичен тебе не только как объект для рисования, может поужинать вместе в следующую субботу.

Разумеется, она согласилась. Неджи не хотел назначать свидание, когда шел к ней, но во время их разговора, если его так можно назвать, понял, что это было уместно. Бросая последний взгляд на девушку, Неджи заметил, что она не столь неприметна как он считал раньше, а весьма симпатична. Да и глаза у неё вовсе тусклые или они только что блестеть начали? Ещё она красиво улыбалась. А ещё нужно будет попросить Сая дать краткую художественную лекцию, дабы не упасть в грязь лицом и знать о чем с ней говорить.

Вы слышали о Хьюга Неджи?


Вы слышали? От него не скроешься. Он найдет везде, даже в аду. Он смотрит всегда прямо, никогда не отводит взгляд в сторону. Смущение ему неведомо, он знает, что перед ним и кто. А ещё знает, что никогда не злоупотреблял своими возможностями. Пошлость ему противна.

У него просить пощады бессмысленно. Проводя четкую грань между личным и нужным, он уверен в том, что делает. Его никогда не будет мучить совесть. Он сам никогда не совершит поступков его порочащих, а приказы не обсуждаются. Их выполняют.
Когда приходится принимать решения, Хьюга Неджи становится проницательнейшим из людей. Подчиненные не перестают им восхищаться. А начальство всегда довольно. Он не ищет славы. Он не ищет богатства. Что же он ищет не знает никто кроме него самого. Но зато всем известно, что он никогда не останавливается.

У него всегда нахмурены брови и поджаты губы. Есть те кто уверен, что даже во сне черты его красивого правильного лица не смягчаются.

Нет ничего, что не смог бы увидеть всевидящий Хьюга Неджи. Даже не пытайтесь от него скрыться. Лучше делайте так, чтобы его взор никогда не направлялся в вашу сторону. Тогда вы в безопасности.

Он редкость среди шиноби – он человек чести. Ему противны лож и предательство. Он даже бои старается вести честно, будь это возможно в реалиях мира шиноби, всегда бы поступал только так.

Вам не найти врага хуже, но и не найти лучшего союзника.

Торопясь к очередному месту назначения, Неджи хмурился, он устал. Не от заданий. А от всего того, что о нем говорили. Пусть он уже давно смирился с тем, что его имя никогда не оставят в покое, и не слушал слухов, все равно до него доходили правдивые, полуправдивые и совсем уж ложные и абсурдные истории о нем. Иногда друзья, наслушавшись всего этого, приходили с широко распахнутыми глазами и спрашивали, когда же он успел.

Иногда от смехотворности историй и их глупости хотелось кричать. Только вот Неджи лишь привычно хмурился. Он не любил говорить лишнего, а говорить о себе, терпеть не мог. Те, ком нужно и так все знают. А что говорят за его спиной неважно, особенно пока говорят неправду.

Высокомерный ублюдок


Высокомерный ублюдок! Кем он себя возомнил?! Мальчишка! Щенок! Он считает, что знается все в этом мире, и нет большей правды, чем он видит?! Глупец.

Но от того не становится менее одаренным и опасным. Обидно, но он вынужден отступить перед щенком шиноби. Мальчишке нет дела до чьих-то чувств или справедливости, он просто выполняет приказ нанявшего его ублюдка.

Все шиноби псы на чьей-то службе и он, известный как благородный грабитель, их всех ненавидит. Ещё больше его бесит, что для поимки его и его людей была направлена команда детей, во главе с зеленым придурком руководителем.

Грабитель уже думал, что благополучно оторвался от преследовавшего его мальчишки, когда он предстал прямо перед ним.
Высокомерный, на всех смотрящий свысока, с напряженно и неестественно выгнутыми пальцами правой руки. Его лицо было бы непроницаемой маской, идеально выполненной мастером из фарфора, если б не уродующие его вены.

На фоне месяца подернутого розовой дымкой, мальчишка смотрелся ещё более высокомерным, чем когда вор увидел его впервые. Попасться такому, неспособному понять благих целей его дела, было особенно унизительно.

Его, великого, одолела бездушная кукла, против которой не помогла никакая сила и ярость.

Уже проигравшему разбойнику оставалось только думать о своем поражении и гадать, когда и где он допустил ошибку. Все его мысли раз за разам сводились к коноховскому ублюдку на фоне месяца с соединившимися концами. Длинные волосы изогнулись в сторону из-за резкого движения. Перебинтованные рука и нога. Вены у глаз, какая-то его техника, уродующая сделанное из фарфора лицо. И подсмотренная под повязкой метка.

За что он её получил? Что она значит? Отчего щенок её скрывал? У грабителя было предостаточно времени подумать обо всем, спасать его было не кому, а суд приговорил к долгому аресту.

Первое убийство


Неджи всегда считал себя сильным. Для этого у него были все основания. С раннего детства он мог справиться с любым забиякой. В академии он был лучшим, и никто не мог даже близко подойти к его результатам. Трагедия детства ужесточила его и сделала циничным.

Принимая любое решение, Неджи руководствовался разумом, не смея оглядываться на что-то ещё. Это тоже давало ему преимущество над сверстниками и не редко даже над взрослыми.

Со всем этом ещё труднее было осознавать, что первое убийство далось ему столь трудно. Неджи понимал, в насколько позорном положении находится, но ничего не мог с собой сделать.

Как и любой шиноби он понимал, что это необходимо, что иной жизни для таких как они не существует. Неджи и сам верил в принцип: «Убей или будь убитым». Он и убил, так как было нужно. В последний миг у него хватило силы воли направить руку, нанося критический удар.

Хьюга Неджи был шиноби. А ещё он был высокомерным циником, но от того легче не становилось. Он безвольно рыдал, впервые за много лет. Сейчас, когда уже ничего нельзя было изменить, он сомневался, что поступил верно.

Неджи верил в судьбу и в то, что никому не дано её изменить. И в эту безумную ночь верил особенно сильно. От того, что понимал, что вовсе не желал смерти своему недавнему противнику. Он его даже не знал, просто выполнил приказ.

Растерянно смотря на зашевелившиеся кусты, Неджи ещё глубже убеждался, что судьба зла и не знает справедливости.
Слезы не переставали течь, а руки била мелкая дрожь, но увидев нового врага, Неджи был готов к новой схватке, готов к новому убийству.

Огромный широкоплечий мужчина с недоумением смотрел на стоящего перед ним ребенка. Мальчик оплакивающий его друга, непонятно откуда здесь взявшийся, смотрел как-то странно. У него подрагивали губы, вероятней всего он хотел что-то сказать, но голос его предал.

Мужчина хотел утешить ребенка, а ещё узнать, что же здесь произошло, но его планам было не суждено сбыться. Хрупкий подросток сорвался с места и со скоростью с трудом фиксируемой глазом бросился вперед, нанося удар, почти неощутимый, но фатальный.

Неджи сжал руки в кулаки, борясь с нервной дрожью, и закрыл глаза, избавляясь от слез. Постепенно он возвращал контроль над собой.

Без страха посмотрев в лицо мертвому человеку, Неджи торжественно пообещал себе, что больше никогда не позволит себе подобного поведения. Он – шиноби, следовательно оружие, а оружие создано для убийства.
Весело бы выглядел кунай или катана, сожалей они о содеянном. А выполняя приказы он, Хьюга Неджи, ничем от них не отличается, значит и права на чувства у него нет.

Вытерев слезы, Неджи отправился искать своих сокомандников.

Первое убийство всегда самое трудное. Если справишься с ним, то и со всем остальным уже справишься. Так говорят среди шиноби. О том, что первое убийство никогда не забывается, не говорят, но все об этом знают и помнят.

@темы: Наруто, Циклы, Панихида, Творчество, Фанфики